Преподаватель метода из Москвы – о практике в дни цикла и в беременность, о том, почему не нужно бегать, кому необходима растяжка вне зала и как практика аштанги трансформирует взгляд на вторую половинку.
— Наташ, как вы пришли в аштанга-йогу? До этого, насколько я понимаю, вы практиковали другое направление.
— Вообще йогой я начала заниматься ещё в Саратове, а когда переехала в Москву, то уже знала, что буду ходить в «Аштанга Йога Центр». Я заранее открывала сайт, смотрела преподавателей, а как только переехала, сразу же начала практиковать. Это была хатха, но занималась я практически каждый день. Затем окончила курс преподавателей в «Аштанга Йога Центре» и начала преподавать в 2008-ом. Спустя некоторое время я поехала к Шайлендре Шарме, чтобы получить посвящение в крия-йогу. Начала практиковать её и поняла, насколько это по-другому, когда у тебя есть гуру. Когда ты находишь гуру, ты обретаешь защиту: есть учитель, которому ты полностью доверяешь, есть линии, по которым ты можешь идти. И мне захотелось найти учителя и для практики асан. В принципе, путь был только один – аштанга. До этого я аштангой практически не занималась, несколько раз случайно попадала на класс под счёт. Первая серия проблем не вызывала, потому что я уже давно выполняла асаны, а к тому моменту ещё и дышала сложные пранаямы из крия-йоги.
В 2009 году в Москву с семинаром приехал Лино Миеле. Кажется, тогда он провёл несколько led-классов и один класс под счёт full viniyasa. Помню впечатления некоторых участников семинара, о том, насколько трудно им далась эта неделя аштанги. Для меня же всё прошло легко, интересно и вдохновляюще. После семинара Лино я стала ежедневно заниматься аштангой.
Тогда я преподавала йогу в старом «Аштанга Йога Центре». Я заявила о том, что хочу преподавать аштангу, а главным условием было обучение в Майсоре. В том же году я отправила в Майсор свою заявку и уже в октябре отправилась туда с Машей Шалимовой и Витей Артамоновым. Майсорская тропа из России тогда была мало изведана – было меньше информации, меньше возможностей – всё казалось новым и непонятным. Заявки в Майсор тогда отправлялись обычной почтой. Большинство новичков приезжали заниматься к Сарасвати, и попасть к Шарату в первый приезд в Майсор было большой удачей.
— Из России в октябре было только трое?
— Да, только мы. Шарат кричал нам: «Эй, русские!». В тот первый раз мы получили самое раннее время, занимались в полусонном состоянии, не знали о том, что после практики есть чантинг и, кажется, не были ни на одной конференции.
— А к учителю крии-йоги вы продолжаете ездить? И к нему, и к Шарату?
— Посвящение в крия-йогу я получила в период, когда находилась в духовных поисках, когда была свободна и мало связана с материальным миром.
Вокруг меня многие практиковали её, поэтому моё стремление к этой практике возникло быстро и естественно. Перед поездкой к гуруджи Шайлендре Шарме я сознательно готовилась и смогла овладеть кечари-мудрой. В Говардхане я получила первый уровень крии – начальную ступень в медитации и пранаяме, а также упражнения для овладения кечари-мудрой. Спустя несколько дней попросила второй – более глубокий, мощный, трудный и меняющий восприятие. Около двух лет я практиковала каждый день. Потом, когда я ждала ребёнка, от практики пришлось отказаться – во время удлинения и задержек дыхания появилась тошнота и головокружение. А потом начался период «грхастха» – семейной жизни и бытовых обязанностей по воспитанию дочери. На карантине, когда появилось свободное время, я пробовала вернуться к крийя-йоге. Это действительно очень глубокая и эффективная практика, самый мощный метод йоги, с которым я знакома на сегодняшний момент. Возможно, ничего подобного больше и нет. И я хочу вернуться к крия-йоге в тот период жизни, когда моя семейная дхарма будет выполнена.
— Вы сейчас упомянули, что не практиковали крию во время беременности, потому что это тяжело, но вы писали пост, что вы практиковали аштангу во время беременности. Это интересно, потому что популярна рекомендация в первый триместр не практиковать, а потом — только модифицированные асаны.
— Конечно, когда я говорю о том, что можно практиковать аштангу во время беременности, то имею в виду, что практика модифицируется: не остаётся такой, какой была раньше. Мы не катаемся на животе в прогибах, мы не давим пятками в живот, не делаем уддияну и порой даже мула-бандху.
В первом триместре женщина узнаёт о беременности. Обычно это происходит в 6-7 недель – когда половина триместра уже на исходе. Так что по крайней мере, в эту первую половину практика и так и так будет мощной и силовой.
Я практиковала первую серию и часть второй до 11 недель, потом постепенно начала модифицировать. Облегчённую первую серию я делала за два дня до родов. Она полностью исключала некоторые асаны — Супта Курмасану, Маричиасану B и D, некоторые другие асаны стали менее глубокими. Но сама практика – в плане работы с дыханием и концентрацией – всё осталось.
Последовательность аштанги — это привычные и знакомые нам действия. Нам не нужно каждый раз принимать решение, делать трудный выбор. Мозг получает отдых, в нём преобладает активность медленных альфа-волн, которые характерны для спокойного бодрствования, периода перед засыпанием.
— А как с перевернутыми асанами в беременность?
— Я делала. Сейчас накоплен уже большой опыт практики аштанги во время беременности и мы понимаем, что старые рекомендации (например, не делать перевёрнутые асаны) уже не всегда работают. Вместо безусловных запретов аштангистки прислушиваются к своему состоянию и адаптируют практику для себя, замечая реакции плода и изменения в своём теле. Результаты отличные!
Более того, женщины, практикующие аштангу, не имеют проблем с зачатием и вынашиванием, если не вмешивается генетический фактор. Если женщина занимается аштангой ежедневно до беременности, организм не воспринимает эту нагрузку как экстремальную. Экстремальным, скорее, будет для организма, внезапное прекращение практики – будь то период первого триместра или вся беременность.
— После беременности вы довольно-таки быстро вернулись на коврик, восстановление прошло легко и быстро?
— Да, причём именно практика помогает восстанавливаться быстрее. Когда я была беременна, меня предупреждали, что с появлением ребёнка будет трудно найти время и силы для занятий. Определённые проблемы появляются сразу: тело становится жестким, скованным, появляются боли, бессонница. Бессонница сама по себе усиливает восприятие боли и мешает восстановлению тканей. В то же время именно практика, даже в таком плачевном состоянии, позволяет решить многие проблемы и дать отдых мозгу. Известно, что привычные действия не вызывают дополнительной активности головного мозга и воспринимаются им как отдых и отсутствие напряжения. Последовательность аштанги — это привычные и знакомые нам действия. Нам не нужно каждый раз принимать решение, делать трудный выбор. Мозг получает отдых, в нём преобладает активность медленных альфа-волн, которые характерны для спокойного бодрствования, периода перед засыпанием. Соответственно, за счёт практики молодая мама может быстро восстановиться и добиться спокойствия и гармонии.
— Как скоро вы вышли после родов на работу? Брали ребёнка с собой в студию?
— Через две недели к индивидуальным ученикам и недели через три на группы. Я жила достаточно близко от зала, поэтому преподавание зависело только от чёткой организации процесса.
ЦИКЛЫ, БАНДХИ И ЛУНА
— Наташ, у вас есть семинары про гормоны и йогу. Выше вы сказали, что у девушек-аштангисток с зачатием не бывает проблем, но, к примеру, у меня в окружении у каждой второй
девушки проблема или с женским циклом, или с гормонами. Может ли йога нормализовать гормональную систему?
— По гормонам проблемы чаще возникают на уровне гипоталамуса или гипофиза. Наш головной мозг — это главнокомандующий. Аштанга поможет вот в чём: при шестидневных занятиях в неделю мы задаём определенный ритм практики и степень нагрузки в течение месяца. Гипоталамус подстраивается под этот ритм, регулируя выброс гонадотропин-релизинг-гормона и стимулируя гипофиз на производство ФСГ и ЛГ. Были случаи, когда нерегулярный цикл восстанавливался, приходил к математической точности по дням.
Есть ещё положительный опыт работы с дисменореей. Это сильнейшие боли во время менструации, которые требуют приёма обезболивающих. С началом занятий они становятся менее интенсивными, а затем проходят совсем.
— Почему? Кровообращение улучшается?
— Во-первых, благодаря интенсивной практике у нас нет излишка эстрогена, который опосредованно увеличивает тяжесть менструации. Во-вторых, асаны растягивают маточные связки, снижая сократительную активность гладкой мускулатуры матки и, таким образом, уменьшая болевой синдром. Также аштанга с помощью бандх хорошо работает с жидкостью в теле. Она способствует венозному и лимфатическому оттоку из брюшной полости и малого таза. Застой жидкости в малом тазу может быть фактором возникновения эндометриоза, роста кист и миом. А эти заболевания будут причиной боли, связанной с менструацией.
— То есть по факту в помощь любой спорт, в том числе и бег?
— Нет, абсолютно нет. Бег работает с венозным оттоком за счет аэробной нагрузки, но аштанга действует в разы сильнее. Каждый вдох с уддияной создаёт своеобразное «подсасывание», которое усиливает разницу давлений между брюшной полостью (и малым тазом) и лёгочным пространством. Отток жидкости усиливается. Представьте себе мощный насос, который работает в ритме нашего дыхания.
— Помимо того, что вы сами практиковали во время беременности, вы писали отдельно, что аштанга может многое дать беременным девушкам. Что именно?
— Организм работает более слаженно. При беременности большая матка сдавливает органы брюшной полости, затрудняя работу печени, кишечника, мочевого пузыря и так далее. Практикуя, мы улучшаем их функцию.
Я вижу, как люди прорабатывают свои психологические проблемы на коврике, и это реально действует. Кто-то может быть излишне мягким, даже ленивым, и тогда необходимо набрать скорость, тапас, решительность. Кто-то, наоборот, слишком жёсткий, застывший – такой человек будет страдать в прогибах, пока не добьётся мягкости, податливости и гибкости ума.
— В то же время вы писали, что если делать регулярно Эка Паду и Дви Паду, то практически невозможно забеременеть, почему?
— Это был шутливый пост в Instagram, но так написано у Кришнамачарьи. Эти асаны рекомендуются как своеобразные противозачаточные средства. Если вы не хотите забеременеть и не планируете иметь детей, то делайте эти асаны.
— Есть ли, например, период женского цикла, когда в практике нужно быть более интенсивной и позволять себе практиковать на максимуме, а в какой-то другой период необходимо, наоборот, смягчать практику?
— Я проводила семинар «Аштанга и женские циклы», где подробно отвечала на этот вопрос. Если кратко, то в первые две недели цикла мы можем практиковать гораздо интенсивнее, делать более силовую практику. Силовые асаны способствуют выделению гормона роста, который в сочетании с эстрогеном (гормоном первой фазы цикла) помогает укреплению соединительной ткани, костей и мышц. Во второй половине цикла царствует прогестерон. Соединительная ткань становится более мягкой, вероятны её повреждения при растяжении. Но с опытом можно больше играть со своим состоянием, подбирать ритм и глубину практики под себя,
— Отдыхаете ли вы в женские дни?
— Общая рекомендация для женщин – не практиковать первые три дня, в период обильных выделений. У меня очень большая история наблюдения за своим телом в вопросе взаимоотношения менструального цикла и практики. Много раз я меняла свой подход и оценивала результат. Сейчас в эти дни я делаю немного второй серии без мостов и перевёрнутых. И это работает отлично. Молодым девушкам я бы посоветовала три дня воздерживаться от практики, а оставшиеся дни (если они есть) практиковать без глубокой уддияны. Уддияна способствует втягиванию эндометрия в брюшную полость.
— Вы практикуете сейчас шесть дней в неделю?
— Да, пять раз в неделю третью серию, один раз вторую.
ОСТЕОПАТИЯ И ТИШИНА
— Вы каждый год ездите в Майсор?
— Стараюсь. Были пропуски, когда ребёнок был маленький.
— Сейчас дочка с вами, как я понимаю, ездит?
— Она уже пять раз была в Майсоре, можно авторизацию давать. (смеётся)
— А она практикует?
— Мы сначала учили её йоге, а потом решили в пользу гимнастики. Для ребёнка очень важно заниматься в коллективе сверстников, это приносит больше положительных эмоций, чем когда родители что-то заставляют делать.
— Да, но асаны они ведь не только про растяжку…
— Асана — это сложный комплекс. Это одновременно и растяжка, и сила. Это и дыхание. Сколько бы мы ни говорили про дыхание, но всегда есть моменты, когда человек теряет его. Это и концентрация – совсем глубокий уровень, когда всё останавливается – и работа в асане, и дыхание, и какие-то усилия, стремления — всё в асане затихает, оно есть, но оно уже не на первом плане, и ум приходит к спокойствию.
— К тишине.
— Да, к тишине, к спокойствию и просто к созерцанию. Это уже совершенно другой план работы в асанах. А также работа с личными качествами — когда ты понимаешь, что не можешь сделать асаны оставаясь таким, как есть.. Это уже работа с эго.
— Верно ли, что внутренние зажимы могут мешать выполнить асану? Насколько это действительно так, а не просто наше объяснение, почему асана не получается?
— Ну, это реальность.
— То есть можно пойти к психологу, параллельно проработать какую-то историю, и в практике будут изменения?
— Я не знаю, что происходит у психолога, но я вижу, как люди прорабатывают свои психологические проблемы на коврике, и это реально действует. Кто-то может быть излишне мягким, даже ленивым, и тогда необходимо набрать скорость, тапас, решительность. Кто-то, наоборот, слишком жёсткий, застывший – такой человек будет страдать в прогибах, пока не добьётся мягкости, податливости и гибкости ума.
У человека есть подходящий партнёр, но сам человек ещё не стабилен. Он метается, ему хочет чего-то большего, чего-то другого. Тогда практика йоги поможет стабилизировать ум и найти счастье в настоящем.
— Вы учитесь остеопатии?
— Да, я уже третий год учусь в европейской школе остеопатии.
— А почему произошел запрос именно на такое обучение?
— Мне всегда была интересна работа с человеческим телом, с заболеваниями, потому что они очень сильно влияют на состояния ума и на нашу практику. Я закончила курс ЛФК и йога–терапии, где впервые столкнулась с вопросами медицины. А остеопатия, в том виде, в котором ей учат в Великобритании, – это естественное развитие обучения, углубление знаний и развитие навыков.
— Вы работаете остеопатом? Что дал вам этот опыт?
— Да, но пока не берусь за сложные случаи. Ещё остаётся два года учёбы и не весь багаж знаний получен. Как преподавателю аштанги остеопатия уже дала мне очень многое. Мои руки изменились, они стали более мягкими. Я стала больше доверять своим рукам. Помогая ученикам в асанах, могу работать не с формой асаны, а с тканями – укороченными мышцами, тугоподвижными суставами. Так ученики быстрее обретают гибкость. У меня изменилось видение человеческого тела, можно при взгляде на ученика понять, где блок или куда положить руки для коррекции асаны. На сеансе остепатии я работаю с людьми, которые не занимаются йогой, и это тоже очень интересно.
— Вы недавно писали, что постройнели на четыре килограмма. Насколько вес влияет на практику?
— До этого мне казалось, что не очень сильно. Но когда я начала осваивать Випарита Дандасану, где из моста на локтях нужно выпрыгнуть в стойку на голове, я поняла, что смогу сделать это лишь сбросив несколько килограмм.
— Советуете ли вы делать какие-то дополнительные упражнения на растяжку дома?
— Советую делать только в том случае, если я вижу, что человек зашел в тупик. Например, может быть такая ситуация, что человек практикует регулярно, делает всю первую серию, осваивает или уже освоил подъёмы из мостов, а с лотосами плохо. Тогда я даю специальные упражнения. С Эка Пада Ширшасаной тоже быстро помогают дополнительные растяжки – месяц, и асана получается. С лотосом, конечно, месяц — это слишком мало, иногда это год, иногда больше.
— Почему Шарат даёт возможность ассистентам править в первой серии только в трёх асанах, в чем причина? Обсуждали ли вы с ним этот момент или это просто правило?
— Это очень тонкий момент, никогда не стоит ориентироваться на то, что происходит в шале в Майсоре, и не пытаться тот опыт наложить на то, что должно быть в нашей местной шале. Люди приезжают к Шарату-джи позаниматься на месяц или на два. Некоторых людей он видит первый раз. Чтобы полностью познакомиться с телом человека и подобрать правильный подход к нему, требуется время. И самому человеку нужно время для адаптации. Поэтому правки минимальны. Чтобы не навредить и позволить ученику практиковать спокойнее. Есть и ещё один нюанс – иногда ассистенты не имеют опыта преподавания и правок, что снова поднимает тему травмобезопасности. В последний сезон были исключены правки в Супта Курмасане: если человек делал захват руками, ноги уже можно было не сплетать.
— Новая шала еще довольно холодная, да?
— Не знаю. Странно было, я начинала практиковать в носках и в двух футболках, чуть ли не в шапке, а в конце месяца занималась в коротком топике, и пот лил с меня вёдрами.
— Сколько сейчас по времени длится ваша личная практика?
— Моя практика длится 2.20, потому, что я долго работаю с последней асаной. Сейчас я на Випарита Шалабхасане, и мне приходится растягивать шею и грудной отдел перед попыткой сделать асану. Все это занимает время.
— Вы писали, что, когда практик углубляется в йогу, его не шатает в личной жизни от одного человека к другому, он не смотрит по сторонам, у него стойкие отношения. В книгах это называется Брахмачарья. Действительно ли это так и почему?
— Это скользкий вопрос. Я описала ситуацию, когда у человека есть подходящий партнёр, но сам человек ещё не стабилен. Он метается, ему хочет чего-то большего, чего-то другого. Тогда практика йоги поможет стабилизировать ум и найти счастье в настоящем. Есть и другая ситуация, когда партнёры не подходят друг другу, или один из них недостойно ведёт себя. Тогда практика йоги поможет осознать, что не так, и разорвать отношения.
А в первом случае, практикуя аштангу, человек выполняет пратьяхару: мы пытаемся в асане отвлечь органы чувств от внешних объектов, это ведёт к более высшей форме — к вайрагье. Вайрагья – это отвлеченность от чего бы то ни было, когда индрии, органы чувств, не устремляются вовне, пытаясь захватить всего побольше, поинтереснее, чтобы эмоции зашкаливали. С йогой мы больше не стремимся к этому. Чем больше мы практикуем, тем больше начинаем ценить ровное состояние. В личной жизни мы приходим к согласию с собой и с партнёром.
— Ещё хотела спросить про карандавасану. Для многих это очень сложная асана. Вы говорили, что причиной могут быть ментальные проблемы, психологические. Но может, сил не хватает или лотос не раскрыт? Почему мы подходим к этой асане через всю первую серию и часть второй, а входим всё равно не готовыми?
— Эта асана — сочетание баланса, силы и определенной гибкости. Ум должен быть стабилен не при фиксации асаны, а в движении. Мы вышли в позицию пинча маюрасаны, затем сложили лотос, дальше опускаем лотос — и всё это время мы должны поддерживать контакт со своим телом, с теми частями тела, которые работают. И вот этот контакт поддерживается долгое время, 10-15 секунд, а многие не готовы к этому.
Тот, кто готов, осваивает Карандавасану очень быстро. У меня есть ученики, которые освоили ее намного быстрее, чем я сама когда-то. А мой ум был очень нестабилен в то время. Где-то полтора года я падала, падала и падала.
Беседовала Галина Кисанд.
