Преподаватель метода в Петербурге — о периоде без денег, без планов и без жилья, об уходе из аштанги и возвращении к методу, а также о визуализации капотасаны и  радости практиковать только первую серию. 

— Как ты пришёл в аштангу? 

— Придётся начать издалека, с периода армии. Как закончилась армия, я вернулся в свой маленький город: я родом из Уральского города на севере, скорее даже, посёлка городского типа. Не знал, чем заниматься, потому что учиться я не хотел, а работы по сути и не было, можно было найти что-то за 15 тысяч, но меня это не очень устраивало. И я решил пойти в ОМОН: прошёл вступительные экзамены, медкомиссию, полиграф. Меня приняли. У меня было табельное оружие, удостоверение — полный комплект, а я как бы был полноценной боевой единицей государства. И в тот момент я прочитал книгу Зеланда «Живая кухня». Я тогда ещё заболел очень сильно и решил попробовать не есть мясо — это был первый шаг.  Я  перестал его есть, мне очень понравилось, эффект был хороший. Потом я прочитал «Трансерфинг реальности» и понял, что, оказывается, можно жить какой-то другой жизнью, заниматься тем, чем нравится. И я очень сильно задался этим вопросом: «А что мне на самом деле нравится?» Потому что служба в ОМОНе мне не очень нравилась. В этот период я начал бегать, хотя в жизни вообще ненавидел бег, в школе и в колледже просто умирал. Я начал разбираться в этой теме, начал бегать каждое утро и вышел на режим 6/1, бегал шесть раз в неделю. Задался целью пробежать полумарафон (вообще, конечной целью был Iron man, но этого не случилось). Когда пробежал свою первую десятку, я был удивлён, что жив, и продолжил развиваться в этом: бегал по программам, улучшал время, тренировался дополнительно, делал ОФП, с техникой бега разобрался, купил классные кроссовки. Но настал какой-то критический момент, когда мне служба полностью надоела и не удовлетворяла моим требованиям: я шёл туда с целью помогать людям, но по факту всё оказалось немножко не так романтично, как я себе представлял. И вдруг на службе мне сказали, что мне надо добровольно-принудительно ехать на обучение. Я сказал, что не поеду. Меня вызвали на заседание офицеров, я посмотрел на эту показательную казнь  и решил, что мне это всё нафиг не надо, плевать на карьерную лестницу, на выслугу, на пенсию и на прочее. Между увольнением и переходом в какие-то другие подразделения, посоветовался с отцом. Он сказал, что туда, куда я хотел бы перевестись, лучше не идти, потому что там контингент не очень и работа не самая приятная. В итоге я ушёл. У меня были какие-то деньги,  была оплачена квартира. Продолжал бегать всё это время, а когда работу не нашёл, то  вернулся в свой город, устроился работать продавцом-консультантом в магазин бытовой электроники. Там был руководитель примерно моего возраста, он тренировался постоянно, ходил в зал, тягал железки. И меня подтянул. Я продолжал всё это время бегать и, получается,  начал тренироваться не один раз в день, а два раза в день, — вторая тренировка была силовая в зале. Утром я бегал, потом день работал и вечером шёл на тренировку тягать железки. Я на тот момент был веганом или даже сыроедом, точно не помню. 

---

Потом через Аню узнал, что надо каждый день заниматься, шесть раз. Попробовал, и после первой же недели меня просто отрубает. Я говорю: «Нет, ваша аштанга мне не подходит, я не могу».

---

— Как ты переехал в Питер?

— В этот момент в Instagram мне написала знакомая девочка, которая жила в Питере: «Чего ты сидишь в своём городе, приезжай в Питер, я тебе помогу». Я эту информацию несколько месяцев переваривал, но в итоге понял, что развития в моём городе нет, взял кредит, купил билет и поехал в Питер. Это было в 2016 году, мне помогли там обустроиться. Был забавный случай: моя знакомая Вика сказала, что сейчас мы составим резюме такое, что мне позвонят из ДЛТ — аналог столичного ЦУМа. В итоге мы делаем резюме, заливаем на hh.ru и через пару часов мне звонят из ДЛТ. Я, парень из деревни, иду туда на собеседование, а названий брендов не знаю. Они начали спрашивать меня нюансы, а я ничего не могу ответить. 

— В общем, в ДЛТ ты не устроился. Что было дальше?

— Да, мне сказали, что позвонят, но, к счастью, не позвонили. Меня взяли поваром в сыроедческий ресторан RaFamily. Собеседование продлилось три минуты, у меня спросили про тип питания. Я на тот момент очень увлёкся кулинарией, думал, что всё это моё, что я буду всю жизнь поваром. Работал вообще без выходных. То есть даже в свой выходной приходил в ресторан, помогал готовить. Соответственно, через пару месяцев у меня случилось выгорание. Я подумал: «Блин, ну почему так, мне же так это нравится». Поработал ещё. У нас была официантка Катя, мы с ней решили открыть бизнес по доставке сыроедческой еды. Нашли помещение, инвестора. В общем, я сделал всё меню, все раскладки, список продуктов и мы начали работать, но это к успеху не привело. Тогда я пошёл к друзьям в доставку, которая у них уже функционировала. Там была как раз вот эта Вика, которая меня в ДЛТ хотела устроить, и её муж Саша,  мы с ними проработали несколько лет в итоге.  

—  Там ты тоже поваром работал? 

— Да, поваром. 

— А ты продолжал тренироваться или нет? 

— Да, всё это время я пытался бегать. Но когда у меня случились эти выгорания, я забросил тренировки, потом снова начал, и постепенно-постепенно к 2018 году снова вернулся в беговую колею, бегал полумарафоны. Были и дистанции больше полумарафона  — 25 км, но всё равно не такие уж и большие. В 2018-ом ещё подсел на ныряние в прорубь: четыре раза в неделю я ездил нырять при -20. 

Я попал в тусовку невских моржей: человек 15-20 в 5 утра ныряют в прорубь на Петропавловской крепости, потом идут кто на пробежку, кто куда. В какой-то момент у меня очень сильно заболела поясница, прям очень сильно, я не мог уже стоять. А я же всё время на ногах и плюс ещё бег сказался. Я всегда знал где-то на подсознании, что есть йога, что она, возможно, поможет. Я пробовал йогу впервые  в 2016 году, мне очень не понравилось. Вбил в YouTube «йога для начинающих», и мне выпал сайт Unagrande, может, слышала?

— Идентичная история, я тоже бегала первые года два практики.  

— Завязал с бегом, когда йогой начал заниматься более глубоко. Но вот после недели аштанги я понял, что просто не вывожу, и моему уму стало скучно, потому что каждый раз одно и то же, каждый день. Я вообще не понимал: зачем, почему? Просто делал без какого-либо осознания и мне не зашло. Я прекратил практиковать аштангу, но последовательность запомнил. Начал заниматься по видео на YouTube, я не помню фамилию, преподавателя звали Александр, он из Новороссийска, он три раза в неделю вёл онлайн эфиры с практикой, а потом выкладывал их на канал. Там достаточно накопилось, так что я начал по его видео практиковать каждый день. То есть шесть раз в неделю продолжил практиковать, но уже хатха-йогу. Мне очень нравилось, потому что он давал продвинутые позы иногда, и я видел, как у меня начало получаться.  Конечно же, я хотел шпагат, к нему шёл полгода.

— Для парня это крутой результат! Я бы сказала, что и для девочки это крутой результат. 

— Я очень хотел, да, но всё это мне стоило того, что у меня три месяца очень сильно тянуло заднюю поверхность левого бедра и три пальца на левой ноге были всегда онемевшими.

— А сколько по времени ты занимался? Явно не час, если ты за шесть месяцев сел. 

— Часа по два в день. Я вставал в 4.30 утра, занимался, потом весь день работал. Я, видимо, уже изначально готовился к аштанге, потому что выстраивал практику шесть дней в неделю рано утром.

— Сколько тебе было лет? 

— На тот момент 23-24 где-то. Потом мне было лень включать YouTube, я придумывал что-то своё: что хочу, то и тяну. Иногда у меня было желание сделать первую серию и я делал её. Я вот так где-то год по шесть дней в неделю занимался, потом неожиданно снова вернулся к аштанге. Подумал: «Надо попробовать ещё раз», начал делать первую серию регулярно. 

---

И в итоге случился какой-то критический момент, я написал ей, говорю: «Всё, я готов, буду менять».

---

— Сам? Без дыхания? Без понимания виньяс?

— Всё сам. Дыханию я научился в хатха-йоге, потому что Саша уделял этому большое внимание, я знал, что надо дышать глубоко, и я дышал глубоко. Про виньясы я вообще не знал. Конечно, читал какую-то литературу, но практику выстраивал по видео. Я посмотрел Паттабхи Джойса, посмотрел видео Павла Романова на родном языке. Меня хватило недели на две, наверное, в этот раз. Мне снова надоело, и я снова вернулся к авторскому стилю — сам придумывал, сам делал. 

— Но в студию ты при этом не шёл? 

— Да, хотя в первую неделю практики аштанги в 2018 году я писал в шалу питерскую, что хочу прийти, спросил, надо ли коврик. Сказали, что не надо, дадут. Я всё равно купил ковёр, потому что я занимался на пенке до этого, но до студии не дошёл. 

— Ты пробовал что-то ещё, кроме хатхи и аштанги? 

— В 2019 году я познакомился с девочкой на спортивной площадке. Я практиковал как раз первую серию и пошёл на площадку, чтобы поработать над стойками на руках: я смотрел технику по видео и ходил на площадку просто делать технические отработки и подводящие, стоял в своё удовольствие. Хотел стабильно стоять после того видео с Ларугой. Там я и познакомился с Валей. Она тянула шпагаты, а я стоял на руках. Я подошёл к ней, говорю: «Слушай, классный шпагат». Она говорит: «А у тебя классная стойка». Оказалось, что она практиковала и вела аштангу. Я такой: «Вау, круто, я вот с утра сделал первую серию». Мы с ней разговорились и она сказала, что тренируется в цирке, пригласила на тренировку. Оказалось, что одним из из тех, кто там тренируется, был уже знакомый мне Рома. Мы познакомились с ним на йога фестивале, он давал там акромеханику – всякие цирковые элементы в парах. Я пришёл в цирк, мне объяснили тонкости стойки на руках и я начал отрабатывать. В общем, я начал стоять в чужих руках на высоте: то есть человек стоит и поднимает прямые руки вверх, а я сверху на его руках стою в пространстве, упор только на его руки. 

— Как долго ты туда ходил?

— Наверное, пару месяцев, два раза в неделю. Но при этом я каждый день практиковал йогу и стоял на руках ежедневно. То есть у меня было иногда по три-четыре тренировки в день. Я бегал, практиковал йогу, стоял на руках и ещё вечером ходил на турники подтягиваться. 

В общем, я на Бали выдержал два дня, меня остров сильно испытал. В первый день я прилетаю, у меня садится телефон, нет интернета, темно на улице, — и так случилось, что меня никто не смог встретить. Мне сказали: вот тебе точка на карте, тебе туда, добирайся сам. С английским всё плохо, я кое-как нахожу таксиста на мопеде, показываю ему точку, он говорит: «Окей». Я говорю: «Десять долларов», он говорит: «Окей».  Садимся, едем-едем полтора часа в Убуд, на дороге темно, нет фонарей. Я привык, что в мегаполисе в тёмное время суток всё освещается, а там просто кромешная тьма. Приехали, я ищу дом, куда мне надо заселиться. Дороги нет, обхожу стороной, там сидят трое местных. Я им там куда-то наступил, что-то сломал, они на меня давай орать. Я: «Сорри, сорри. Но как мне найти это место?»  Они такие: «А, ну тебе вот сюда». Всё, заселился, стресс колоссальный. Думаю, фух, пережил. На следующий день мы встречаемся с этой знакомой, которая мне дала денег. 

— А, то есть она на Бали была?

— Да, она мне показала, где рынок, купил симку, снял мопед (первый раз на мопеде, вообще первый раз за рулём на дороге).  А в момент аренды мопеда мимо едет местный дядечка и просто падает на ровном месте. Мне говорят: будь аккуратен и внимателен, вообще никуда не отвлекайся, особенно в телефон. Меня зовут на тусовку в этот же день, я почти не спал, у меня ещё джетлаг. Я соглашаюсь ехать в другую часть острова, на берег, к океану. В Google maps вбиваю точку, мы начинаем движение, едем. Час пик был, пробки. Ребята на опыте эти пробки обрулили, а я вместе со всеми остался. Первый раз в жизни за рулём, ещё движение у них такое азиатское, непонятное. Мне сказали: будь в потоке. Я ехал с таким стрессом, что думал, лишь бы доехать. Когда уже полпути проехал, начинается дикий тропический ливень, которого я вообще никак не ожидал. Дождь шёл, а я ехал, всё в тумане было. Но красота невероятная: джунгли, горы, океан уже видно. И тут я сильно увлёкся скоростью, больше ста ехал, — впереди меня машина, грузовичок и два мопеда. Я понимаю, что машина начинает тормозить и мопеды тоже. И я начинаю тормозить, но не успеваю снизить скорость, пытаюсь пропихнуться между этими мопедами. Мне не хватает места, я врезаюсь в байк, у меня отваливается кусок пластика на байке. Я такой: «I’m sorry, i’m sorry», и даю по газам от них. Я вижу по зеркалам, что они едут за мной. Денег у меня не было, чтобы им заплатить, я отрываюсь каким-то чудом: там начался серпантин, он меня выручил. Доехал до места, но место нашёл не сразу. Стемнело, я давай у местных спрашивать, как мне попасть на вечеринку на пляже. Никто не знает. Я спускаюсь к океану по тропе грязной, прошёл дождь, еду через джунгли, там какая-то глушь и два дома всего. Мне говорят: «Ты что тут забыл?» Я: «Вот, ищу вечеринку». Мне говорят: «Поехали, покажу». Местный меня проводил, показал. 

Заявлено было, что это тусовка русских йогов на Бали. Тусовка начинается, ребята начинают потреблять какие-то вещества. Я вижу, что компания уже становится немножко неадекватной, они там на своей волне, в каких-то космосах. Мне было дико неуютно. Я познакомился с мужичком, он занимался какими-то исследованиями, я так и не понял, какими.  Он был один самый адекватный. Он наблюдал за всем со стороны, но в итоге он потом так напился, что был ещё хуже. 

---

Я понял, что благодаря практике я стабилен в психике, что появляется больше уверенности в себе и хочется что-то делать, куда-то двигаться. 

---

— Ты пил алкоголь в тот момент? 

— Нет, нет, нет. Если бы я там выпил ещё алкоголь, я бы, кажется, с ума сошёл. 

— Но и вещества ты тоже не употреблял? 

— Неее, я просто наблюдал за этим всем и был в шоке, в ужасе, что происходит и как мне отсюда свалить. Потому что темно и ещё ливни были, все дороги затопило. Переждал ночь, встретил рассвет, которого не было, потому что всё было затянуто, сел на мопед и в страхе поехал обратно. Мне предстояла та же самая дорога. Я ещё наслушался историй про местных гаишников, которые тормозят и задирают дикие штрафы тем, у кого нет водительского удостоверения. Я всю дорогу назад думал: «Если меня остановят, просто будет фейл. И как с ними ещё договориться без английского?». Ехал в ужасе, смотрю — стоит полицейская машина. К счастью, они меня пропустили. Вернулся, закрылся в своём номере и такой: «Что это было?!»

— И чего? Ты улетел?

— Нет, на третий день я поехал на известную на Бали дачу. Там банька, бассейн, с целью отдохнуть, пообщаться с людьми. Но чувствовал себя вообще не в своей тарелке, как-то неуютно, некомфортно. В общем, на третий день я понимаю, что мне хочется обратно, домой. Я готов жить в Питере сером, в зиме, в холоде, но лишь бы поскорее уехать. 

— В океане искупался?

— Нет. Я вошёл в океан по колено во время отлива, он меня так сильно потянул, и я так сильно испугался, что решил больше к нему не подходить. Потому что океан и море —  вообще разные вещи.

— Ты вернулся домой… Как вернулся к аштанге?

— И я вернулся домой в Питер, был вообще ещё не в аштанге. Я даже пытался практиковать, но мне было очень сложно после пережитого стресса. Я устроился курьером, развозил заказы, которые выбирал из веганских чатов. 

— Ты уже лет пять веганил к этому моменту? 

— Да, за это время я и сыроедом был, и фрукторианцем, голодал. Всё попробовал. 

— Как начал преподавать йогу?

— Вернувшись с Бали, я заехал в хостел, где можно было посуточно платить, начал возвращать свою практику. Там же жил друг Вова, мы начали проводить йогу. Он был организатором, набирал мне народ, а я проводил тренировки в батутном центре. Вова занимался батутами и учил прыжкам. Урок проходил так: прыгали, прыгали, а потом в конце практиковали йогу. 

— А где он набирал людей вообще? По улице ходил? 

— Соцсети. Всех своих друзей, всех знакомых туда загонял. Вот в тот момент я начал преподавать йогу. 

— А сам-то к своей личной практике вернулся? 

— Да, я вернулся к практике, начал практиковать каждый день, создавал какие-то свои авторские стили, но когда мне было дико лень, ты не поверишь, я возвращался к аштанга-йоге. Я давал с объяснениями, под счёт. Вот так продлилось какое-то время до пандемии, когда всех посадили на карантин. Мы начали проводить онлайн уроки шесть дней в неделю, каждый день приходило по пять — десять человек. 

— Да, я всё это время тренировался, прогрессировал. Моя знакомая из Питера вела аккаунт бегового клуба и попросила меня пару раз в неделю делать видео про растяжку для их аккаунта. И я вот снимал видео, она мне платила за контент. Я сам в тот момент, помимо йоги, делал функциональный тренинг – силовые со своим весом и с резинками. Друг уезжает, я остаюсь один в хостеле, без денег, вообще без всего. Я понимаю, что настал какой-то крах в моей жизни, вообще не знаю, что мне делать и чем заниматься.

— Тебе уже достаточно лет, у тебя нет денег, нет дела… 

— Да, у меня кредиты, приставы, всё включено. Я тогда много с кем общался,  у меня есть очень хорошая подруга, её зовут Вика, она занимается у Кати Сокотовой. Я честно не знаю её фамилию до сих пор. Она сама практиковала аштангу и сказала мне: «Начинай снова практиковать аштангу, просто практикуй». Я начинаю в этом хостеле вставать в 4 утра и, пока никого нет, стелить ковёр и делать первую серию по видео Паттабхи Джойса. 

— Пробросы тоже делал или не пробовал? 

— Пробросы у меня были уже пару лет. Конечно, какое-то время я помучался, но потом понял, как они работают. Но когда я оказался в Сочи, то начал практику с половины серии, то есть я не вытягивал первую серию целиком.  Начал практиковать, практиковать, практиковать. Переехал снова в Сочи. Устроился в «Улыбасана», где заявился преподавателем аштанга-йоги, кстати. Меня взяли, потому что людям хотелось чего-то силового. У меня там на вводное занятие пришло два человека.  

— То есть аштанга в этот момент тебя зацепила почему-то? 

— Да, я понял, что благодаря практике я стабилен в психике, что появляется больше уверенности в себе и хочется что-то делать, куда-то двигаться. 

— Ты добавлял какую-то активность помимо аштанги? 

— Нет, когда я начал практиковать аштангу, вся активность куда-то исчезла. Я решил найти комьюнити аштанги. Встретил ученицу Саши Сагитовой в Сочи, её зовут Света, она открыла майсор-классы. Это был мой первый майсор, на который я пришёл. Я сделал первую серию, она меня где-то поправила. Потом я попробовал прийти на led, пришёл, а никого не было, и я пошёл домой.  Потом случился челлендж у Маши Шалимовой со снятием толстовок с капюшоном. Я залетаю в этот челлендж, можно сказать, с двух ног: я там напридумывал столько вариантов, Маша мне написала, что я завоевал приз зрительских симпатий. И благодаря вот этому я вливаюсь в российское аштанга-компьюнити. Мирра Сотская из Москвы и Настя Фетисова из Краснодара начали меня сильно поддерживать. 

---

Я эту капотасану визуализировал перед сном каждый раз, как я с воздуха руки на пятки кладу. Я постоянно крутил в голове, как там таз вытолкнуть, как там подышать, как раскрыться поглубже.

---

— Ты заглядывал уже во вторую серию?

— Да, я начал посматривать в сторону капотасаны. Я тогда очень много писал Маше Шалимовой, она очень дружелюбно ко мне относилась и отвечала. Я спросил, как мне разбить вторую серию для освоения, думал, что её осваивают, как и первую: до навасаны делаешь какое-то время, потом продолжаешь. Она объяснила, что вторую серию добавляют по одной позе, и я начал добавлять. 

— А виньясы между позами ты откуда знал, как надо делать? 

— А на видео в YouTube же видно. И получается, я выдаю сам себе капотасану. Первый раз я делаю, но не доползаю до пяток. Настя Фетисова объяснила мне, что в ней включить, где там докрутить. И в какое-то из утр я захватываюсь через поворот плеча за одну пятку и за вторую. Наступает момент, когда я понимаю, что хочу развиваться в аштанга-йоге, мне прям хочется и практиковать, и преподавать. Я ощущал прилив энергии от занятий.

— Ты продолжаешь веганить или ты уже обычно стал питаться? 

— Сейчас нет, сейчас я ем всё.

— А тогда? 

— И тогда я уже ел всё, потому что денег не было на нормальные продукты, и иногда приходилось есть, что дают, так скажем. 

— Как ты вдохновлял себя на практику?

— Мне всё было интересно. Я смотрел эфиры с Сашей Сагитовой, весь YouTube пересмотрел, все интервью перечитал, всё, что можно было. Я начал вариться в этом с утра до вечера. Я общался с аштангистами, практиковал, изучал, почему именно такая последовательность, почему такое дыхание. И в какой-то момент я понимаю, что в Сочи мне не реализоваться в этом: нет такого сплочённого коммьюнити, нет школ. И я задался вопросом, куда бы мне вернуться. У меня было три варианта: в Екатеринбург, в Москву, в Питер. Поскольку в Питере всё было знакомо, то решила туда, не хотелось испытывать стресс в новой ситуации, в новом месте. 

— Кредиты ты ещё не начал выплачивать? 

— Нееет. 

— А сейчас-то хоть начал? 

— Кредиты я закрыл благодаря йоге, кстати. Благодаря семинарам, турам и занятиям.

— Ты вернулся в Питер в прошлом году, видимо?

— Я возвращаюсь в Питер 21 января 2021 года. В аэропорту иду на вылет, а в этот момент приезжает в Сочи Даша Глушкова, я был на неё тогда подписан. Вижу, что она прилетела, написал ей, а я уже прошёл контроль. Она мне говорит: «Выходи», и я вышел. Мы с ней попили кофе, поболтали, я подумал: «Крутое начало поездки в Питер, вот, с аштангистом живым познакомился. Знак хороший». Мирра сказала мне, что мне надо идти в аштанга-йога шалу. Я пришёл в надежде, что там будет Аня Гурьева, так как led-класс, суббота, а там Юра. Я такой: «Ооо, тоже круто». После класса попили чай, пообщались, познакомились, мне всё понравилось. Я решил у Юры в аккаунте изучить закрепленные сториз, там было про ассистирование, что ассистенты нужны.  Я ему пишу: «Я хотел бы». Он пообещал уточнить у Гурьевой Ани, так как она решает такие вопросы. Аня сказала, что нужно приходить к ней практиковать, чтобы она посмотрела и там уже приняла решение. Я перебираюсь на утреннюю майсор-программу, покупаю безлимитный абонемент (даже не помню, откуда у меня деньги были). 

Я вёл занятие для группы в Колпино, районе на юге Питера. Вот там была группа классная, у меня были деньги на жизнь. Первое время я пожил у друзей, потом переехал в хостел поближе к шале. Аня довыдала мне ноги за головой и поделила серии. 

— При ассистировании у нас в шале никого ни к кому не пускают, мы просто наблюдатели. Самое первое ассистирование было весёлым, и мне до сих пор стыдно за него. Потому что я думал, что буду помогать, а мне объяснили, что я должен быть тенью преподавателя и меня вообще не должно быть видно. 

— А в чём смысл ассистирования? Как ты учишься, если ты ничего не делаешь? 

— Наблюдаешь за работой преподавателя, за тем,  что он делает, смотришь на его руки.

— А когда ты практиковал?

— Уже после ассистирования. Поясницу у меня отпустило после того, как Аня у меня забрала половину первой серии, выдав мне пинчу. Я начал прогибаться гораздо эффективней. 

— Сколько у тебя практика занимала? 

— Самая длинная моя практика была три часа. Я не знаю, чем я там занимался, я делал половину первой серии до навасаны и вторую до ног за головой. Но я мог пять капотасан за практику сделать, долго пашасану мучал, разбирался с ней. 

— Как ты пришёл к самостоятельному преподаванию? 

— У нас уехала в отпуск Аня Ромашина и нужно было её заменять. Тогда Аня Гурьева решила дать мне шанс попробовать себя в роли преподавателя, это было на две недели летом. Я согласился, начал вести майсоры, почти никто не приходил. А когда кто-то приходил, у меня был дикий мандраж, потому что я знал, что люди уже опытные, — чем я могу им помочь, с какой стороны подойти?  Тут меня очень сильно поддержала Настя Глебова из Омска. Она приехала в Питер и пришла ко мне на занятие, мы с ней сделали мосты. Я тогда первый раз делал с человеком мосты. Она очень сильно доверилась мне, очень сильно поддержала и сказала, что всё очень круто. Потом я снова ассистировал какое-то время, когда уже в шале появилась Даша. Мы с Дашей вместе начали практиковать. Я очень много на ней тренировался. Первый захват в мостах с ней сделал, дома причём. Было волнительно, но в целом всё было хорошо. Даша одобрила.

— Даша потом могла ходить, да? 

— Да. Мне давали какие-то замены, я продолжал работать администратором и заменять учителей. 

— Но ты при этом не проявлял инициативу? То есть ты не говорил Ане Гурьевой: «Я делаю стойки на руках, давай семинар проведу по стойкам». Так?

— Нет. Как мне говорили, я так и делал. 

— А с Дашей вы в этой же шале сконнектились?

— Да, мы сконнектились ещё весной прошлого года. Даша приезжала на пару дней, и мы с ней синхронно сделали вторую серию. Кажется, в этот момент случилась магия. 

---

Бывает такое, что после третьей у меня сильно раскрывает грудной и я не могу скруглиться. Мне очень больно делать даже чатуранги, тогда я сбавляю обороты. Такое бывает редко, но бывает. 

---

— Да, это классно, вместе практиковать на соседних ковриках. 

— У нас дыхание почти одинаковое в позах. Потом она летом приехала, Аня ей предложила поработать, потому что Аня начала уезжать часто и нужен был ещё один преподаватель на утро. Даша согласилась. Так мы начали вместе двигаться, развиваться. Даша предложила мне ассистировать ей на семинаре в Кисловодске осенью. Я, конечно же, согласился. Там была девочка, которая вообще в первый раз оказалась на аштанге, в первый раз в йога-туре. Я с ней работал в основном. И куда Даша говорила мне подходить, туда я подходил. В итоге эта девочка увлеклась аштангой и до сих пор ездит с нами, была с нами в Сочи и поедет на Алтай.

— А когда ты начал зарабатывать? То есть дальше Даша тебя просто начала тянуть, правильно? И ты приобрёл уверенность?

— Да, Даша начала тянуть, она же дала мне вторую до конца и третью. Когда мы вернулись, была возможность в шале взять два класса в день, и я их вёл – дневной и утренний. После своей практики вёл майсор,  отдыхал, снова вёл майсор, ещё иногда работал админом. 

— Как у тебя с терпением? Одно и тоже объяснять новичкам не надоедает?

— Даже если человек не запоминает с десятого раза, мне норм. Не запоминает с десятого, возможно, с пятнадцатого запомнит. Некоторые ходят раз в неделю, соответственно, такой ученик каждый раз приходит, как в первый раз. И я такой: «Окей, давай с самого начала». 

— Тебя не расстраивает, если люди пропадают?

— Нет. Да я и сам несколько раз подходил к аштанге, не сразу влюбился в последовательность, в суть практики. 

— Ты в шале продолжаешь работать?

— Да, я заменяю. И у меня есть свой класс регулярный по субботам. 

— У тебя не было желания пойти в какую-то другую шалу, где есть окна для регулярных классов? 

— Нет. Как-то так складывалось, что я долго не ждал – то у кого-то из преподавателей отпуск, то кто-то приболел. Я тут вышел, там заменил. Потом Даша мне отдаёт онлайн-классы, когда она работает в шале. 

— Не все преподаватели здорово умеют голосом править, найти нужные слова, чтобы объяснить. Тебе комфортно онлайн?

— Я вообще стараюсь сильно в практику человека не вмешиваться. Если человек делает что-то совсем не то, я могу поправить, подсказать.  

— Это как-то нечестно, потому что к вам приходят, чтобы вы что-то подсказали. Ты же разобрался, как делать капотасану. Понимаешь? Ты можешь поделиться нюансами. 

— Сложные позы, ну, безусловно, там всегда есть инструктаж, поддержка и комментарии. А вот  те позы, которые человек сам может понять и как бы у него это хорошо получается, — не стоит вмешиваться. И в онлайне очень хорошо прокачивать навык объяснения, приходится подбирать нужные слова. Если ты одному человеку объяснил вот так и он понял, то не факт, что второй поймёт теми же словами, тогда нужно по-другому объяснять. И вот так, постепенно, ты прокачиваешься. Конечно, первые онлайны я сидел и думал: «Как, как мне объяснить, как мне помочь?». Но постепенно нарабатывается этот навык и потом в офлайне это очень сильно помогает. 

— Да, стараюсь так практиковать. Бывает такое, что после третьей у меня сильно раскрывает грудной и я не могу скруглиться. Мне очень больно делать даже чатуранги, тогда я сбавляю обороты. Такое бывает редко, но бывает. 

— Ты ешь до практики?

— Если практика у меня будет в 12, то я утром позавтракаю. Если практика будет часов в 8, в 9 – не буду кушать, лучше поем после. Как-то до практики я поел фалафель и пошёл делать первую серию, в суптакурмасане я почувствовал этот фалафель очень сильно, он мне мешал. 

— Ты сейчас ничего, кроме практики, для себя по телу не делаешь? 

— Я  очень восхищаюсь теми людьми, которые после вторая + третья серии ещё делают каучук, тебя это тоже касается.  

— Два каучука чаще всего. 

— Два раза в день? Вот это я не знаю, откуда у вас столько сил и энергии,  я после практики стараюсь отдыхать. 

— Мы не преподаём, понимаешь? То есть я не преподаю. 

— Да. Мне на майсор-программе хватает нагрузки, потому что я же постоянно с людьми, им надо помогать, наблюдать, анализировать, смотреть за практикой других не так просто и тоже требует ресурса. Ещё когда новичков много, то это очень сильно сказывается на усталости, на них уходит больше сил. 

— А ты готов ехать в Майсор, несмотря на то, что у Шарата ты будешь месяц делать только первую серию?

— Я только рад буду, поверь. Я буду рад первой серии, я жду это время. Но почему-то кто-то мне говорит, что этого не будет, можешь не радоваться. Но я был бы рад весь месяц первую серию делать. 

Беседовала Галина Кисанд.