ИСТОРИЯ ЙОГИ
Какова ваша теория о происхождении йоги?
Т.К.В. Дешикачар: Йога происходит из Вед.
К. Паттабхи Джойс: Невозможно точно определить изначальную природу йоги, но, согласно традиции, сначала Шива обучил йоге Парвати, затем Парвати передала это знание Шанмукхе, а Шанмукха научил Нараду. И первая йога, найденная до «Йога-сутр» Патанджали, существовала, когда Адинатх воплотился в этом мире, чтобы передать йогу как средство для освобождения человека от мира страданий. Также йога содержится в шастрах [писаниях], в «Бхагавад-гите» и в различных Упанишадах.
И это отражено и в писаниях, и в живой традиции?
Дешикачар: В Ведах есть много ссылок на то, что такое йога. Она определяется не только как пратьяхара [отстранение от чувств], но в некоторых отрывках на санскрите она понимается как направление, изучающее переживания ума. В Упанишадах йога рассматривается как дисциплина, изучающая управление умом, и Патанджали также сосредотачивается на уме, в то время как Веданта сосредотачивается на Боге.
Паттабхи Джойс: В Индии традиция основана на вере. Без веры рухнет вся наша традиция. И именно величие и мудрость наших предков ведут нас по пути к совершенству. Чтобы осознать глубину их знаний и мудрости, нам нужно получить опыт того, о чём они говорят. Это может быть очень сложно в наше время, но, чтобы получить этот опыт, нам нужно верить в то, чему они учили, и быть готовыми следовать их методам с постоянной самоотдачей и упорным трудом. Это нелегко, но каждый садхак [пылкий искатель] должен заново открыть глубокую духовную мудрость нашей традиции. Индия имеет богатую историю попыток понять человеческий разум и созданная здесь теория мокши [освобождения; освобождение души от дальнейшего переселения] – это то, что другие религиозные традиции не могут игнорировать. Некоторые из ныне живущих учителей являются прекрасными представителями нашего великого наследия, в то время как другие меньше озабочены традицией и поступают так, как им заблагорассудится, придумывая собственные правила и нормы.
Как классическая йога Патанджали соотносится с хатха-йогой?
Дешикачар: Хатха-йога не упоминается в «Йога-сутрах» Патанджали. Термин «хатха-йога» встречается в «Хатха-йога прадипике» йога Сватмарамы. Его также можно найти в некоторых отрывках из Упанишад, но что касается «Йога-сутр», здесь есть только одно слово. И это не мантра-йога, не раджа-йога, не лайя-йога, не джняна-йога, а просто йога, простая и понятная! Все остальные слова взяты из крийя-йоги и предназначены для возбуждённого ума, который не может заниматься йогой. Взволнованный ум недостаточно свободен, чтобы воспринимать йогу. Ему нужна умственная поддержка или физические стимулы, которые предоставляет хатха-йога, подготавливая тело и ум, чтобы они были более пригодными для такого восприятия.
Паттабхи Джойс: Под хатха-йогой подразумевается объединение противоположных энергий тела и направление этих энергий в центральный канал. Это происходит, когда сурья нади [правая ноздря] и чандра нади [левая ноздря] находятся под контролем и жизненная энергия этих двух каналов сливается в центральном канале позвоночника. Итак, когда прана, наконец, находится в состоянии покоя и не находится больше в движении в результате работы различных органов чувств, тогда мы осознаем Бога внутри. Это наше «Я», наша истинная личность. Итак, хатха-йога — это внутреннее переживание Бога.
Кто был у истоков хатха-йоги?
Дешикачар: Мы не знаем, написаны ли Веды Шивой или кем-то другим. В Индии многие сочиняют произведения и потом приписывают их древним источникам, но никто не знает наверняка, кто написал их на самом деле. В Индии есть тенденция мифологизировать и приписывать произведения древним основателям, чтобы придать им достоверности. Даже мой отец, Кришнамачарья, сам создал части своего учения. Я знаю, что некоторые отрывки он записал ещё в ранней молодости, а позже, будучи старше, изменил их. Он устанавливал авторство своих работ так же, как в древние времена, когда учёные не признавали, что это они создали те или иные учения. С помощью божественного вмешательства или нет [смеётся] эти ученые всегда утверждали, что тексты были написаны каким-то сверхчеловеческим существом, а не ими самими. Поэтому, естественно, они говорили, что автором является Шива, потому что Шива — сверхъестественное существо, а не просто обычный человек. И да, конечно, они говорили о тонких субстанциях и сверхчеловеческих силах, но мы не знаем, что именно они имели в виду. Мы должны полагаться на текстовые свидетельства и можем только предполагать, что было некое эзотерическое учение, существовавшее параллельно с их текстами. Такие тонкие материи, как нади [нервные пути] и различные энергетические каналы упоминаются в Упанишадах, и очевидно, что люди знали о них, но нам нелегко понять, откуда они черпали свои знания. Например, Шанкарачарья говорит, что всему научился у Гаудапады. Но кем был Гаудапада? Вот почему они говорят: gurubhyo param apnoti, что означает, что правота человека должна подкрепляться его учителями, а не им самим. Никогда не следует говорить, откуда была получена мантра. Вместо этого следует говорить только о гуру, а не о мантре. Это универсальный закон.
Пока прана не проникнет в центральный канал и не потечёт по нему, и пока дыхание не станет устойчивым благодаря контролю за движениями праны; и до тех пор, пока ум не начнёт воспринимать форму Брахмы без каких-либо усилий в созерцании, до тех пор все разговоры о знании и мудрости являются просто бессмысленным лепетом сумасшедшего.
Паттабхи Джойс: Точно не знаю. Я знаю только то, чему меня учил мой гуру. Но во многих текстах упоминаются риши Матсиендранатх, Горакнатх, Вамана, но до них были другие махариши. Йоге как минимум две-три тысячи лет, если не больше.
В чём отличие хатха-йоги от других физических упражнений?
Дешикачар: Согласно различным текстам, «ха» означает сурья нади, а «тха» означает чандра нади. Когда эти два энергетических канала, ха и тха, сливаются вместе в сушумне [спинальной нади], наступает полное понимание хатха-йоги. Хатха также означает силу или мощь, но независимо от интерпретации, я считаю, что союз этих двух основных нади оказывает гармонизирующее влияние на тело и, в результате, позволяет нам почувствовать йогу.
Паттабхи Джойс: [Смеётся] Йога — это не физическое упражнение — это очень неправильно! Хатха-йогу, конечно, можно использовать только как внешнюю тренировку, но не в этом заключается её истинная польза. Йога может действовать на очень глубоком уровне и затрагивать душу человека. Когда йога практикуется правильно в течение длительного периода времени, очищается нервная система и ум. Вот что говорится в «Бхагавад-гите»:
Yatato hyapi Kaunteyapurshasya vipashcitah
indriyani pramathini haranti prasabham manah
Tani sarvani samyamya yukta asita matparah
Vase hi yasyendriyani tasya prajna pratishtita
BG 2:60-61
[Того, кто, обуздав чувства и держа их в повиновении, сосредоточивает ум на Мне, называют человеком с устойчивым разумом. Чувства так могущественны и напористы, о Арджуна, что способны силой увлечь за собой ум даже того, кто владеет духовным знанием и старается обуздать их.]
Вся цель хатха-йоги — очистить и контролировать наши чувства. Это высшая наука, помогающая нам обнаружить, что скрывается за кажущейся реальностью тела и разума. Но посмотрите на мир сегодня! Существует так много разных способов заниматься йогой. Все говорят, что они делают это правильно, но разве способ может быть правильным, если он не приводит к определенным изменениям в людях, если в них не пробуждается определенная энергия? Как говорит нам Сватмарама в последнем стихе «Хатха-йога прадипики»:
Yavan naiva pravishati caran maruto madhyamarge
Yavad bindur na bhavati drdaprana vata prabandhat
Yavad dhyane sahajasadrsham jaayate nanva tattvam
Tavaj jnanam vadati tadidam dambhamithyapralapah
HYP 4:113
Пока прана не проникнет в центральный канал и не потечёт по нему, и пока дыхание не станет устойчивым благодаря контролю за движениями праны; и до тех пор, пока ум не начнёт воспринимать форму Брахмы без каких-либо усилий в созерцании, до тех пор все разговоры о знании и мудрости являются просто бессмысленным лепетом сумасшедшего.
Так что мы должны придерживаться корректного метода и практиковать его долгое время. Sa tu dirgha kala nairantarya satkara sevito dridhabhumih [Практика в течение длительного периода времени, последовательная, смиренная, с чистым намерением, становится прочной основой для культивирования прекращения волнений ума.] На это может уйти много жизней практики. … Даже 100 000 лет!
КРИШНАМАЧАРЬЯ
Можете ли вы описать Кришнамачарью тремя словами?
Дешикачар: Одно слово — ачарья [духовный учитель]. Этого достаточно!
Б.К.С. Айенгар: Он был разносторонним человеком, необыкновенным человеком — не из числа обычных людей. Я уважал его. Он был мастером во многих аспектах. Сейчас трудно найти человека с такими знаниями, как были у него. И как люди с таким низким уровнем интеллекта, как у нас, могут говорить о таком человеке, как он, — я не знаю!
Паттабхи Джойс: Очень хороший человек, с сильным характером. Опасный человек.
Что вы знаете о линии Кришнамачарьи и учителях?
Дешикачар: С этим вопросом вы можете обратиться к книге, посвященной жизни Кришнамачарьи, изданной нашим институтом.
Айенгар: Насколько я знаю, его учителем был Рамамохан Брахмачари из Непала, но мы немного обсуждали его гуру. Я узнал Кришнамачарью, потому что он женился на моей сестре в 1930-х годах. Я не слишком хорошо знаю, что он делал до этого. Но фактом остаётся то, что благодаря своему удивительному знанию санскрита он встретил в Индии множество древних учёных, которые познакомили его с Рамамоханом Брахмачари. Согласно легенде, Кришнамачарья обучался у него семь лет. Но я не хочу создавать ложные представления об этих событиях. Я познакомился с ним только после замужества моей сестры, и к тому времени он был замечательным йогом.
Паттабхи Джойс: Его учителем был Рамамохан Брахмачари, очень хороший человек, сильный человек, который многому научил Кришнамачарью. Всю информацию я получил от моего гуру, и он говорил мне, что учился с ним почти семь лет. Когда он закончил учёбу, его учитель сказал ему преподавать йогу, поэтому он ушёл и начал проводить демонстрации и преподавать в различных местах Индии. Так я впервые встретил его в Хасане в 1927 году.
Как долго вы проходили обучение у Кришнамачарьи?
Дешикачар: Двадцать девять лет. Когда я смотрю на свои записи, я думаю про себя: «Вау! Какой замечательный человек!».
Айенгар: Я учился у него два года, когда мне было четырнадцать-пятнадцать лет. Когда мне было семнадцать, я поехал в Пуну, и каждый год после этого я приходил и выражал ему свое уважение и почтение. В течение этого двухлетнего периода он учил меня всего десять или пятнадцать дней, но эти несколько дней определили, кем я стал сегодня!
Паттабхи Джойс: Я учился у него с 1927 по 1953 год. Впервые я увидел его в ноябре 1927 года. Это было в Юбилейном Зале в Хасане, и на следующий день я узнал, где он живет, и пошёл к нему домой.
Он задавал мне много вопросов, но в конце концов принял меня и сказал, чтобы я вернулся на следующее утро. Затем, после церемонии посвящения в 1930 году, я поехал в Майсор изучать санскрит и был принят в Санскритский колледж Махараджи. Там же я воссоединился с Кришнамачарьей в 1931 году, когда он приехал проводить демонстрацию. Он был очень счастлив, что я учусь в колледже.
Чему учил вас Кришнамачарья?
Дешикачар: Я не могу описать вам даже толику того, чему я научился у своего отца. Он был таким великим человеком! Хатха-йога, пранаяма [четвертая ступень аштанги], «Багхавад-гита», «Йога-сутры» Патанджали, Упанишады, различные книги по Веданте, Санкхья Йога Карика — все достойные книги, когда-либо написанные о йоге. Мы обсуждали их все не один раз. А затем были аюрведа и ведическое пение, как правильно выполнять ритуалы, как проводить пуджи [почитание и поклонение божеству], как проводить кремации, как проводить церемонии бракосочетания, как выполнять все виды обрядов перехода. Он также научил меня выполнять обряды, когда кто-то умирает. Мой отец обучил меня абсолютно всем древним ритуалам Индии! И, конечно, всё наше обучение было на санскрите. В 1984 году, когда ему было девяносто шесть лет, я спросил его: «Каково твоё понимание йоги?». И он сказал: «Сегодня вера в Бога — самая важная вещь в йоге». Вера в Бога — это самый быстрый путь к Богу.
Айенгар: Он научил меня всего нескольким асанам, а моя эволюция произошла благодаря моей собственной практике.
Паттабхи Джойс: Мой учитель обучал меня в точности тому же, чему я учу сегодня. Это был курс асан начального, среднего и продвинутого уровней. Он также обучал меня философии. Пять лет мы изучали великие тексты. Он звал нас к себе домой, и мы стояли на улице и ждали, когда нас позовут. Иногда мы ждали целый день. Обычно обучение длилось в течение одного или двух часов каждый день: асаны рано утром и около 12 часов уроки философии. Он также научил нас пранаяме, пратьяхаре [отстранению от чувств], дхаране [концентрации] и дхьяне [медитации]. И, помимо «Йога-сутр» и «Бхагавад-гиты», он также разбирали «Йога Васиштху», Йога Яджнавалкью и Самхиту. И всё на санскрите.
Можете ли вы описать методы обучения Кришнамачарьи?
Дешикачар: Что было особенно хорошо в моём отце — это то, что он учил по-разному, когда он был молод, когда он жил в Майсоре и когда он обучал моего дядю и Паттабхи Джойса. Сначала он преподавал в одном стиле, но позже он поменял свой подход и начал учить людей по-разному. Он начал учитывать индивидуальные потребности, а не учить всех одинаково. Он также стал целителем стариков. Когда он учил мусульман, он цитировал отрывки из Корана и просил их повернуться лицом к Мекке, а когда приходили бенгальцы, он учил их на бенгали. Его методика обучения также развивалась, что означало, что он сокращал и адаптировал её в зависимости от потребностей людей, их культуре и менталитету. Это не был стандартизованный вариант в духе «каждый должен практиковать эту асану». Во-первых, он находил контакт с человеком, для него были важны его происхождение, его религия, его культура, был ли он женщиной или мужчиной: он учил женщин и мужчин по-разному. Но несмотря на то, что он учил людей по-разному, он мог донести учение до всех, кого учил, молодых или старых. Он был ортодоксальным брамином и в то же время приглашал людей к себе домой на кофе и завтрак. Он всегда кормил своих учеников и заботился о людях, которых учил. То есть, можно говорить не только о методе обучения, но и о нём как о человеке, заботящемся о других людях.
Айенгар: В ранние годы он был похож на боевика. Он был жестоким, суровым человеком. Всё то время, которое я знал его, он был очень резким и строгим. Возможно, он хорошо относился к другим, и другие люди могут говорить о нём как о добром, любящем человеке, но я всегда знал его только как человека очень, очень сильного и требовательного.
Паттабхи Джойс: Он был очень строг. Если вы пришли на минуту раньше или на минуту позже, вас не пустят в класс. Он требовал полной дисциплины и был очень и очень жёстким. Люди боялись его, но у него было очень доброе сердце.
Изменялись ли его методы обучения?
Дешикачар: Учение моего отца менялось, поскольку он проходил через разные периоды своей жизни. До обретения Индией независимости всё было иначе. В 1930 году мой отец написал книгу о ведическом пении, в которой было сказано, что женщины не подходят для ведической практики и должны выходить замуж до достижения половой зрелости. В 1986 году он сказал, что женщины должны обучаться ведическому пению и что они являются носителями дхармы [долга; этики]. И это когда ему было девяносто семь лет и несмотря на то, что он был строгим брамином и хорошо разбирался в школе Пурва Миманса.
Это человеческий менталитет — всегда искать того, кто лучше знает, думать, что кто-то другой знает метод лучше. Но это неважно.
Айенгар: Я бы сказал, что, вероятно, нет. Причина, по которой возникла некоторая путаница, заключается в том, что то, как я воспринимаю метод, может отличаться от того, как его воспринимают другие. Но то, что я преподаю, имеет свои корни в учении моего гуру, хотя я сам развил его дальше. Я преподаю истинный метод Кришнамачарьи. Каждый, конечно, хочет доказать свою подлинность в отношении к Кришнамачарье. Когда Дешикачар стал его учеником, он даже не изучал йогу. Он работал в компании и должен был отправиться в северную Индию, но внезапно увлёкся своим семидесятилетним отцом. Конечно, разница между практикой человека в семьдесят лет и его практикой в молодости весьма заметна. И, естественно, его учение может абсолютно поменяться. Но мой стиль — это семя, которое он посеял в Майсоре. Он также основан на проблемах, которые возникли в моей собственной практике, и на необходимости его адаптации к людям и их потребностям. Мне пришлось усомниться в пробросах и виньясах [синхронных движениях и дыхании] и разобраться, что они представляют собой. Вы знаете, Пуна (один из городов штата Махараштра — прим. Ashtanga—samgha) известна своими борцами. В Индии нет другого духовного и культурного центра, как Махараштра, а Пуна вообще являлась индийским интеллектуальным Кембриджем. Теперь, если вы объедините это с наличием там известных борцов, вы поймёте, почему мне пришлось подвергнуть сомнению свою традицию йоги и выяснить, что в ней было особенного. В чём разница между физической практикой, которой занимался я, и практикой борцов? На чём основывалось отличие моей практики от обычных физических упражнений? На первый взгляд они могут показаться идентичными. Итак, это заставило меня взглянуть глубже, чтобы по-настоящему понять, что есть йога, в особенности то, что касается её влияния на тело и, что наиболее важно, её воздействия на разум. Итак, я культивировал это, но причиной моего роста был мой гуру, хотя моё дальнейшее развитие было связано с моей собственной тяжелой работой. А эволюция есть эволюция, хвала Господу. То, чему Паттабхи Джойса обучали в 1934 году, он преподает до сих пор. Я не говорю, что это неправильно — я тоже этому учил, — но люди, с которыми я общался, говорили, что это не что иное, как физическая практика, вид гимнастики. Но сегодня, по мнению некоторых людей, тот же самый метод является духовным. Я не могу понять разум людей. Но что действительно важно — как мы можем развить дремлющее осознание своего тела, как мы можем проникнуть в каждый его конец. Как мы можем прочувствовать Триконасану на правую ногу? Углубляя давление вниз в левой ноге. Точно так же мне необходимо было выяснить, какова суть каждой асаны и как она работает в противодействии. Равна ли энергия правой ноги и левой ноги? Существует ли крен энергии в сторону внешней ноги? Это всё мне нужно было изучить. Итак, разум должен был понять, как проникнуть в позы, чтобы понять их смысл. Это не просто физические упражнения или художественная гимнастика — виньяса совсем не об этом. Виньяса может отличаться от гимнастики, но тогда её нужно исследовать с точки зрения интеллекта. Так я и поступил. Я привнёс утонченность, но основа была от моего гуру, он дал мне основу, на которой я вырос.
Паттабхи Джойс: Не знаю. Пока я был с ним, он всегда учил одному и тому же.
Был ли у Кришнамачарьи одинаковый подход к обучению всех студентов?
Айенгар: Нет, поэтому возникает такая путаница. Даже главные интеллектуалы мира подобны Гитлерам — пытаются доказать, кто наиболее прав. Они говорят так, чтобы сбить с толку, и пытаются доказать свою интеллектуальную чистоту, чтобы навязать свои взгляды. Но они создают только неразбериху. Слава Богу, я поднялся и развил уверенность в себе. Единственное, что важно — это дисциплина, и это то, что привлекло меня в практике, — спрашивать, пытаться понять и исследовать, что есть в асанах. Суть ментальности моего гуру заключалась в том, что он всегда был сосредоточен. Даже когда он шёл по улице, он никогда не колебался; он всегда был обращён внутрь себя и не смотрел направо или налево, даже если вокруг был шум и гам.
Паттабхи Джойс: Да.
Что особенного было в Кришнамачарье?
Дешикачар: Он был не просто учителем йоги. О каких бы знаниях, представленных в Индии, мы ни говорили: будь то аюрведа, йога, миманса или различные школы Веданты, — я никогда не видел никого, ни одного человека, который обладал бы такими знаниями. Когда ему было девяносто семь, он мог читать лекции обо всём. Понимаете, дело не только в асанах. Йога, которую нёс мой отец, была разнообразной. Я всегда думал о нём как об очень гармоничном человеке, совершенно стабильном, и как о человеке, для которого йога была неотъемлемой частью. Он давал людям советы на абсолютно разные темы: о сельском хозяйстве — он знал, как заботиться об урожае, о том, как выбрать дом, о медицине, о сердечных делах. Он также был прекрасным поваром и даже научил мою маму готовить.
Айенгар: Он был великим целителем. У него была мантра-джая [сила мантры], и он был не просто великим учёным, но через него действовала божественная милость. И эту божественную благодать не можем даже представить ни вы, ни я. Нет, это было нечто большее: я видел, как он врачевал и помогал людям в невероятных ситуациях. Он был божественным целителем. Я даже думаю, что мантры, которыми он помогал некоторым людям, оказали большее влияние, чем йога. У него была сила мантры — я не знаю как, но она определенно была у него — и у него были сиддхи [сверхчеловеческая сила], но они опьяняли его. Это действительно опьяняло моего гуру, я знаю это. Он также хорошо считывал психологию человека. Он мог посмотреть на человека и точно определить характер его личности. Он мог смотреть за пределы видимых вещей.
Паттабхи Джойс: Он был не только великим учителем йоги, но и великим знатоком санскрита. Он изучил и сдал экзамен по всем шести даршанам [школам древней индуистской философии]. Он был известен как Мимамса Тиртха [перешедший через реку человеческих страданий], Веданта Вагиша [повелитель речи], Санкхья Йога Шикхамани [жемчужина среди браминов].
Как вы думаете, почему Кришнамачарья стал такой легендой?
Дешикачар: Я не знал, что он стал легендой, но спасибо, что вы так сказали. Мой отец никогда не заботился об имени и славе. И здесь, в Индии, многие его не знают. Если вы спросите большинство людей, кто является первоисточником йоги, они ответят — Айенгар. Никто не знает Кришнамачарью, великого создателя современной йоги! Это позор. Но я очень, очень горжусь своим отцом.
Айенгар: Он был тем, кто дал начало развитию йоги в современности. Благодаря его милости случился новый этап развития йоги.
Он был тем, кто показатель нам путь, но каждый также должен был изучить предмет самостоятельно, когда он начал заниматься им. В 1960 году моего гуру никто не знал. Когда я выпустил свою книгу и выразил своё уважение к нему, все начали говорить: «О, вот этот Кришнамачарья!». Это человеческий менталитет — всегда искать того, кто лучше знает, думать, что кто-то другой знает метод лучше. Но это неважно. Важно то, что вещи развиваются, вещи меняются. Но с человеческим менталитетом всё иначе. «Дешикачар? Паттабхи Джойс? Может быть, они лучше знают метод», — так говорят люди. Но все мы учились у Кришнамачарьи. Он дал нам всем семена для дальнейшего развития йоги. Мы не можем говорить о более знающем. Мы все учились у него в разные периоды нашей жизни. И в то время он был строгим приверженцем дисциплины. Люди даже не могут представить, каким он был! Вы не могли сказать ни слова против него, люди не могли раскрыть рта против него. То, что он сказал, было законом, и все должны были ему следовать. Если он сказал вам закончить в определённое время, вы должны были закончить именно тогда. Если он сказал вам что-то сделать, вы должны были сделать именно это. Никто не мог задавать ему вопросы. По характеру мой гуру был похож на безумно мудрого тибетского адепта Миларепу — мой гуру был точно таким же. И встречи между Миларепой и Марпой, вероятно, были такими же, как встречи между Кришнамачарьей и его учениками!
Паттабхи Джойс: Благодаря его знаниям и мудрости.
Что было самым важным, чему Кришнамачарья научил вас?
Дешикачар: Самым важным, чему меня научил отец, было смирение. Видья дадхату винайя [учите знания со смирением].
Айенгар: Он дал мне всего лишь несколько асан. Это семя было тем, что он дал мне, и я развил его так хорошо, как мог. Семя было очень хорошим, поэтому я мог вырастить его. И все, что он мне давал, я просто усовершенствовал и развивал, и всё, чему он меня научил, я тоже развивал. Эволюция пришла позже: как прогрессировать, как улучшить позы, что делать правильно. Он никогда особо не учил меня преподаванию, но видел, как я учу. В 1961 году он приехал в Пуну и обучал моих дочь и сына. Он учил их много часов, но, к сожалению, они не могли понять то, что он пытался им показать. Когда я подошел и спросил, что случилось, моя дочь рассказала мне, чего она не понимала в позе. Я объяснил ей: «Ты должна тянуться вот отсюда сюда». И сразу же, когда Кришнамачарья увидел это, он вручил мне золотую медаль, известную как Йога Шикшака Чакраварти, что означает «Император учителей йоги, учитель учителей». Он сказал, что я должен учить, и не только наедине, но и публично. Он сказал, что я должен стать учителем йоги, и определенно подтолкнул меня в этом направлении. У него были замечательные навыки понимания человеческой психики, и это, наверное, самое лучшее, чему он меня когда-либо учил.
Паттабхи Джойс: Когда он уезжал в Мадрас, он сказал мне: «Сделай этот метод йоги делом своей жизни».
Знаете ли вы что-то о его личной практике?
Дешикачар: Он вставал в 3 часа ночи, читал книги, а затем практиковал.
Айенгар: Он делал много пранаям и немного асан. Я стал мастером асан, а он был мастером пранаямы. Я видел, как он делал ширшасану, падмасану, сарвангасану, но мне показалось, что асаны для него были уже не так важны. Он совершал то, что мы называем арадхана, что означает молитва. Каждое утро более трёх часов он сидел перед идолом и совершал различные ритуалы, парайаны [повторение имён Бога] и молитвы. В то время он был свободным человеком под покровительством Махараджи и уделял больше времени духовной практике.
Паттабхи Джойс: Нет, только то, что он был мастером в том, что делал.
Как бы вы описали свои личные отношения с Кришнамачарьей?
Дешикачар: Я видел в отце своего отца. Он был очень дисциплинированным человеком, любящим, заботливым, но в то же время строгим приверженцем дисциплины.
Айенгар: Я уже говорил, что почитал его. Хотя он был моим гуру, он также был моим зятем. Я вообще никогда не называл его «гуруджи», но называл его на нашем языке тамби [брат]. Однако в глубине души он был моим гуру. Физически он был моим зятем, но мысленно он был моим гуру.
Паттабхи Джойс: Обычные отношения гуру-шишья [ученик].
Была ли у вас возможность узнать его лично?
Дешикачар: Мы жили вместе вплоть до его смерти, поэтому, конечно, я был знаком с ним лично.
Айенгар: Конечно, я знал его лично. Я жил с ним в его доме, поэтому, естественно, я его знал. Я знал его таким, каким он был тогда — ужасным диктатором Майсора. Я не знаю, как получилось, что впоследствии люди стали отзываться о нём как о тихом, мягком человеке, живущем в Мадрасе. Но он, вероятно, успокоился после того, как ему пришлось отказаться от покровительства Махараджи, когда Индия стала независимой. Поскольку у Махараджи не было денег, он сказал Кришнамачарье: «Теперь правительство должно заботиться о тебе и о йога-шале». Но у правительства, конечно же, не было денег на йога-шалу, поэтому Кришнамачарья, вероятно, пришёл к выводу, что темперамент, который он выказывал при Махарадже, не подходит. Верно это или нет, я не знаю, но после того, как он приехал в Мадрас, всё определенно поменялось в его обучении. Он был хозяином в Майсоре, но ему пришлось стать слугой в Мадрасе. Теперь ему внезапно пришлось заботиться о людях, и, вероятно, поэтому некоторые из его методов обучения изменились.
Паттабхи Джойс: Опасный, но по-доброму. Гордый, но очень знающий.
ЙОГА СЕГОДНЯ
Могут ли западные люди по достоинству оценить наследие йоги?
Дешикачар: Я думаю, что есть определенные недопонимания, но меня очень вдохновляет самоотверженность жителей Запада, а также забота и вклад некоторых людей. Это вселяет в меня уверенность, хотя в то же время я понимаю, что йога превратилась в бизнес, деньги и так далее. Это происходит даже в Индии. Тем не менее, есть несколько настоящих учителей. И для меня, как для индийца, Запад — образец для подражания, в который я очень верю. Ветер здесь дует с Запада, и я очень рад этому, потому что некоторые из величайших людей, которых я встречал, приехали с Запада. И я надеюсь, что мастера йоги Востока и Запада, какую бы форму йоги они ни преподавали, смогут трансформировать йогу. Это может быть не только человек из Индии. И дух йоги говорит сам за себя. Сейчас мы можем видеть это в части исцеления. Что самое фантастическое и что так важно, так это то, что люди открываются для целительных возможностей йоги. В наши дни в наш центр приходят даже врачи, работающие в области медицины. Но йога — это ещё и отношения, а не массовое движение. Это личные отношения между людьми один на один, а не коммерциализация. То, что развивается на Западе, — это объединение обширных групп и информационное обучение, а личные контакты, к сожалению, практически отсутствуют. А студенты действительно должны ценить личные отношения.
Айенгар: Что интересно, так это то, что когда я впервые приехал на Запад в 1960 году, у меня не было уважения к йоге или её понимания. А затем постепенно, когда я начал проводить некоторые демонстрации, понимание начало углубляться. И я провел более 10 000 демонстраций, продолжительностью по три часа — спросите любого! Этот стиль прямой презентации, который я разработал, вызывал у людей интерес. И людей привлекали не духовные вопросы и уж точно не польза, которую они получат, делая то-то и то-то, — нет, их привлекали мои прямые презентации. И вот, пятьдесят лет существования йоги на Западе подтолкнули её к росту и развитию. Но я нёс её в массы. Я никогда не держал её в секрете. Да, я учил таких известных людей, как Иегуди Менухин и Кришнамурти, но, обучая их, я понял, что йога нужна всем, независимо от их происхождения. В обычных людях есть человеческие качества, и не нужно быть философом или особенным человеком, чтобы раскрыть свой человеческий потенциал. Итак, я принес людям йогу, и теперь семена, которые я посеял, продолжают расти. Йога живёт. Это может продолжаться веками. Но я не думаю, что йога принадлежит мне. Это то, что продолжает жить внутри людей. Да, в прошлом было много махариши и великих людей, но йога, к которой мы приходим сейчас, — это то, что у нас есть, и это то, что живёт внутри нас.
Я отвечу вам одним предложением: сумасшедший говорит громко, мы с вами говорим про себя, а мудрый йог не говорит вообще. Мудрый йог молчит.
Паттабхи Джойс: Йога очень хороша, если её преподавать при помощи правильного метода. К сожалению, многие жители Запада больше думают о зарабатывании денег, чем об обучении этому правильному методу. И я не знаю, насколько это может быть полезно для людей. Когда йога нацелена только на бизнес, она бесполезна. Чтобы стать учителем йоги, люди предлагают пятнадцатидневные курсы или даже недельные курсы. [Смеётся] Не знаю, насколько это хорошо для йоги.
Как западный мир помогает йоге?
Дешикачар: Я очень благодарен Западу. Они напомнили нам, индийцам, о нашем великом наследии.
Айенгар: Любой западный учитель йоги, который преподаёт искренне и должным образом обучен квалифицированным практикующим, вносит что-то хорошее в мир йоги.
Паттабхи Джойс: Никто не может внести свой вклад в йогу, но йога может что-то сделать для всех.
Как западный менталитет отличается от индийского?
Дешикачар: Что мне нравится в западных людях, так это их вопрошающая натура. В Индии люди никогда не спрашивают, почему они должны делать то или это, они просто делают, слепо веря. Они никогда ни у кого не спрашивают: «Зачем ты мне это говоришь? Зачем мне это делать?» — они никогда не спрашивают об этом. Я часто расспрашивал своего отца, и он был так счастлив, когда я это делал. Вопросы важны, поскольку это ключ к разгадыванию самих себя. Конечно, искренность и любовь тоже должны иметь здесь место. В наши дни молодые люди задают больше вопросов, но раньше это было табу. Люди говорят «гуруджи», что похоже на слоган, которым мы превозносим кого-то. Но я считаю, что люди убивают «гуруджи» своим притворством.
Айенгар: В плане менталитета существует сразу несколько различий между жителями Запада и индийцами. Жители Запада пытаются решить свои эмоциональные проблемы интеллектуально, но эмоциональные проблемы нужно решать эмоционально, а не логически. Жители Запада разработали свою систему логики, а индийцы — свою систему благоразумия. Когда логика и разум встречаются, у человечества появляется возможность расти. На Западе мы видим вертикальный рост, а в Индии мы видим горизонтальный рост, но я верю в возможность полного развития человеческого потенциала, только когда вертикальный и горизонтальный интеллект могут взаимодействовать.
Паттабхи Джойс: Индийцы привыкли следовать традициям, верить в систему и верить в мокшу, или освобождение. Но для западных людей мокша не очень важна. Они занимаются йогой в первую очередь ради своего здоровья, и это нормально. Но чтобы по-настоящему понять наследие Индии, нужно также понять её древние традиции, которые положили начало нашей духовной традиции. Некоторые жители Запада упускают из виду это великое наследие и понятия не имеют, каковы корни йоги.
Существует ли опасность исчезновения традиции йоги?
Дешикачар: Она уже исчезает. Мой отец учился у Рамамохана Брахмачари восемь с половиной лет. Он был предан своему делу и каждый день работал в тесном сотрудничестве со своим учителем. Я также побывал в Муктинатхе в Непале, и жертвы, на которые люди идут там, огромны, хотя бы то, что они встают рано утром, когда на улице так холодно. Обычному человеку, конечно, трудно встать рано, чтобы продемонстрировать свою приверженность йоге, но всё зависит от ответственности и намерений ума. Но физическая сторона — это не единственная составляющая йоги. Физическая сторона — это только один аспект. Нельзя познать йогу, выполняя позы. Если вы просто выполняете позы, йога исчезает, но, если вы следуете пути познания духа, она не исчезает.
Айенгар: Опасность исчезновения, конечно, существует. Но исчезновение любого предмета — это смерть самого предмета, но не человечества. Обратите внимание на разницу. Если искусство умрёт, что хорошего будет от этого для человечества? Йога живет человечеством. Я уверен, что пока есть горячие искатели, красота йоги сохранится.
Паттабхи Джойс: Да, если люди не будут ценить и заботиться о великих учениях, которые дошли до нас.
Иногда говорят о существовании физической йоги, ментальной йоги, духовной йоги. Есть ли между ними разница?
Дешикачар: Йога — это отношения. Дело не в том, что тело не важно — тело очень важно, это храм, — но преобразования в теле не могут произойти без правильных отношений с сознанием. Всё, что происходит в теле, влияет на ум, а всё, что происходит в уме, влияет на тело. И всё, что происходит в эмоциональном теле, также влияет на сознание. Но суть йоги часто не передается через тело. Важно и нужно обучаться духовной составляющей йоги, которую люди не понимают.
Айенгар: Почитайте мои книги и послушайте диски. Асаны предназначены не для физической подготовки, а для покорения элементов, энергии и так далее. Итак, как уравновесить энергию в теле, как контролировать пять элементов, как уравновесить различные аспекты ума, не смешивая их воедино, и как уметь распознать разницу между гунами [качествами] и ощутить, что за ними стоит что-то, действующее через мир людей, — вот для чего нужны асаны. Это медленный и кропотливый процесс, но постоянное исследование способствует растущему осознанию.
Паттабхи Джойс: Йога едина. Бог един. Йога означает sambandaha, то есть atma manah samyogah, или познание Бога внутри. Нет никакой пользы в том, чтобы использовать йогу только как физическое упражнение, никакой пользы — только огромное количество напрасных отжиманий, пота, и тяжелого дыхания. Целью йоги является духовный аспект, выходящий за рамки физического. Когда нервная система очищена, когда ваш ум покоится в атмане [Я], тогда вы можете ощутить истинное величие йоги.
Почему йога настолько полезна для человечества?
Дешикачар: Я начал заниматься йогой, потому что мой отец помог женщине из Индии, которая почти тридцать лет не могла спать, тогда я увидел эффект. После этого я подумал, что мне нужно научиться этому у него, и тогда я начал понимать, что йога действительно помогает людям. Йога не для всех, она меняет жизнь тех, кто ее испытал, и кого она тронула. Они могут соединиться с духом за пределами самих себя, это поднимает их над многими трудностями. Я не говорю, что каждая асана спасает людей. Не говорю, что всем полезно стоять на голове, но пробуждение внутреннего духа, которое происходит с помощью йоги, очень полезно.
Это то, о чём говорил Патанджали. Многие люди потеряли внутреннюю уверенность, свою силу, и йога возвращает их, что снова делает человека сильным. Пробуждение этой внутренней уверенности — вот почему йога так полезна для человечества. Именно наша внутренняя сила помогает нам преодолевать трудности и проходить через различные испытания. И именно эта сила помогает нам лучше понимать жизнь. Это сила, которую Патанджали называет чити-шакти.
Айенгар: Йога — это область, обладающая способностью самокритики. Только йог может критиковать сам себя. Музыкант, физиолог или другой учёный оценивает посторонние предметы, но только практикующий может воссоединиться с собственным Я через практику. Благодаря самообучению и самокритике он развивает свой интеллект и учится различать, что реально, а что нет. По мере того, как в нём растет осознание собственного Я, он приходит к пониманию: только Атман сияет в нём и пронизывает все его действия. Вот почему йога полезна для человечества, потому что практикующие её могут прийти к осознанию Атмана. Это развитие от грубого к тонкому, но мы всегда должны начинать с грубого — это наша отправная точка. Разве может быть более полезное занятие, чем познание себя?
Паттабхи Джойс: Йога полезна для человека, потому что улучшается физическое тело, улучшается нервная система, улучшается ум, улучшается интеллект — так как же йога может не быть полезной?
Каково ваше личное отношение к современным западным направлениям йоги?
Дешикачар: Я считаю, что, если люди могут получить пользу от чего-то — хорошо!
Айенгар: Я йог. Про другие школы ничего не скажу. Я могу сослаться только на «Махабхарату», которая рассказывает нам о Дхармарадже и Дурьодхане. Дхармараджа был праведником, а Дурьодхана был жестоким человеком, но они оба существовали. То есть, когда присутствует и хорошее, и плохое, как я могу ответить? Как я могу сказать, что хорошо, а что плохо? Люди найдут то, что ищут.
Паттабхи Джойс: Пусть будут другие формы йоги, я преподаю только аштанга-йогу, которая является истинной. Я знаю, что это правда, и каждый, кто правильно практикует это направление, узнаёт, что это правда. Суть йоги — достичь единства с Богом. Эго нужно понять, созерцать его и освободиться от него. Если вы пытаетесь только понять эго, вы упускаете величайший дар йоги.
Можно ли зарабатывать деньги на йоге? Приемлемо ли относиться к йоге как к бизнесу?
Дешикачар: Ну, так бывает со всеми вещами. Мы люди, и у нас есть определенные недостатки. Мы должны их принять.
Айенгар: Зарабатывание денег на йоге означает её коммерциализацию, и это неправильно. Но это человеческий менталитет. Мир такой: «Как я могу прославиться?» «Как я могу стать богатым?» И, к сожалению, одни люди всегда будут пользоваться другими. Возьмём, к примеру, инструменты, которые я разработал. Сколько центров по всему миру продают эти инструменты? Все ими пользуются, хотя я ничего за них не получаю. Но я не против. Понимаете, я счастлив, потому что миллионы людей воспользовались преимуществами йоги. Без инструментов некоторые люди вообще не смогли бы заниматься, поэтому они помогают им в развитии.
Паттабхи Джойс: Это путь жителей Запада. Они всегда думают о том, как заработать больше денег. К сожалению, это плохо, когда целью йоги являются деньги, а не Бог. Настоящая йога — это не деньги. Если вы встретились с йогой на своём пути, радуйтесь этому. Люди задают мне так много вопросов: «Гуруджи, что мне с этим делать? Как мне это сделать»? Я говорю: «Не обращай внимания ни на что другое. Думай только о Боге, а потом займись йогой». Пусть всё придёт. Если вы хотите принести пользу, думайте только о Боге, посвящайте все свои действия Богу, и всё, что встречается на вашем пути, является даром — Его вам подарком.
О ПРЕПОДАВАНИИ
Каким должен быть хороший йог?
Дешикачар: Мой пример — это мой отец.
Айенгар: Как можно задавать такие вопросы? Я отвечу вам одним предложением: сумасшедший говорит громко, мы с вами говорим про себя, а мудрый йог не говорит вообще. Мудрый йог молчит.
Паттабхи Джойс: Преданность йоге и твёрдая вера в йогу. И готовность усердно работать, постоянно думать о йоге и концентрироваться на ней.
Что определяет хорошего учителя йоги?
Дешикачар: Хороший учитель йоги должен подавать пример, а не просто развлекать. Видите ли, великого учителя йоги определяют не сила или красота практики асан. Но то, каков он как личность.
Айенгар: Хороший учитель — это тот, кто может оказаться на том же уровне, что и студент, и поднять его. Он понимает, на каком уровне находится человек, каково его положение. Это правильный подход хорошего учителя. Я не требую, но заслуживаю уважения.
Паттабхи Джойс: Прежде всего, вы должны досконально изучить практику, вы должны досконально знать йогу, прежде чем сможете начать преподавать. Если вы думаете: «Я хочу стать учителем» до того, как у вас появилось глубокое понимание, это плохо. Вам нужно быть студентом много-много лет. Важно иметь хорошего учителя, который будет направлять вас, а затем, когда ваш учитель решит, что вы готовы, вы можете начать преподавать.
Если я прихожу в храм, но перед ним много мусора, мне не захочется заходить внутрь. Но если храм чистый, как священное место, я войду. То же самое и с телом. Здоровье и чистота тела больше способствуют отражению тайн души.
Какими качествами нужно обладать, чтобы стать хорошим учителем йоги?
Дешикачар: Верой в Бога. Позвольте мне рассказать вам о Шри Дхаране, моём коллеге. Раньше он работал менеджером в банке. У него не было желания продвигаться дальше в своей профессии, и, когда он вышел на пенсию, он обратился ко мне и предложил свои услуги здесь. Он присоединился к нашей организации в качестве нашего руководителя, но не хотел денег. Он мог бы заработать состояние в качестве бизнес-администратора в банке, но он решил работать здесь, чтобы заниматься йогой. Это его жертва, и я считаю, что это то, что определяет великого учителя.
Айенгар: Надо очень много работать и проявлять искренность, честность и добродетель. Человеческие существа обязаны развиваться и действовать благородно, мы должны, как сказал Патанджали, развивать качества дружелюбия, сострадания, радости и бесконечной любви. Когда мы воплощаем эти четыре качества, мы можем приблизиться к тому, чтобы стать хорошим учителем.
Паттабхи Джойс: Как я уже сказал, будьте преданным учеником в течение многих лет, прежде чем даже начнёте думать о преподавании.
Существует ли элемент в йоге, которому невозможно обучить?
Дешикачар: Да. Вот почему в «Йога-сутрах» говорится, что учитель йоги подобен фермеру. Он не семя, почва или вода, а фермер, возделывающий землю для растения, которое там есть. Фермер может открыть дамбу, чтобы дать воде течь свободно, но и то, что случится дальше, зависит не только от семени. Это комбинация обработки земли, полива поля и подготовки почвы. Кроме того, можно усердно стараться правильно обучать различным элементам йоги, но судьба практикующего находится в руках Бога. Можно только способствовать процессу.
Айенгар: Как только вы достигли реализации, обучение заканчивается. Когда ищущий становится видящим, обучение прекращается. Это высшее ступень знания. Пока есть разница между гуру и учеником, обучение необходимо. Но когда разница между ними исчезает, они становятся одним целым. Итак, величайший учитель помогает ученику достичь уровня реализации, которого он сам достиг.
Паттабхи Джойс: Только ваш гуру может по-настоящему направить вас — только тот, кто изучил путь до вас и осознаёт все опасности, может по-настоящему направить вас. И благословение гуру тоже очень важно. Без благословения гуру вы не сможете по-настоящему прогрессировать как ученик. И это благословение — слушать гуру, глубже понимать истинный метод, и верить в него: следовать ему и руководствоваться им. Это благословение невозможно объяснить. Его можно испытать только через энергию и силу, которые наполнят вас. Эта внутренняя сила сделает вас крепче, увереннее и сильнее.
Что уникального в вашем стиле йоги?
Дешикачар: Это не стиль. Это не метод. Это не Вини-йога. Мы никогда не используем это название — Вини-йога. Те, кто это используют его, занимаются йогой в коммерческих целях. Я говорил людям, что, если они занимаются Вини-йогой, не надо использовать моё имя. Так что те, кто приезжают сюда, приезжают не для того, чтобы практиковать стиль Вини-йоги, они приезжают ко мне.
Айенгар: Пусть на это ответят мои ученики. Они понимают меня.
Паттабхи Джойс: Специфика практики аштанга-йоги заключается в том, что мы называем виньясой, — она объединяет дыхание с физическим движением. Каждая поза связана с определенными последовательностями дыханий, которые идут до и после позы. Это сохраняет свободу потока энергии, который движется через позвоночник. Она также защищает от травм и предотвращает застой энергии в теле. Виньяса очищает тело, нервную систему и создаёт соответствующее энергетическое поле в теле. Мы считаем, что она очень важна для понимания йоги и даёт людям возможность ощутить непосредственно свой потенциал. Чувство непрерывно текущей по позвоночнику энергии — вот каков эффект виньясы. Но нет ничего, что приходит мгновенно. Нужно практиковать эту систему в течение многих лет, минимум пять-десять, чтобы начать ощущать эти глубокие тонкие изменения в теле.
Менялся ли в течение времени ваш метод обучения? Обращаете ли вы сейчас внимание на те вещи, на которые не обращали внимание, когда только начинали?
Дешикачар: От отца я научился сидеть на полу и молиться — вот чему я учу людей. Вы знаете, что моя страна быстро меняется. Нам нужно приспосабливаться к контексту и обстоятельствам, в которых мы живём, и нам нужно понимать, что происходит. Важность йоги — вивека, или умение различать. Это не спектакль. Вы не можете понять, что есть сейчас или что было вчера, руководствуясь памятью или кармой. Вы должны развивать умение различать то, что есть.
Паттабхи Джойс: Нет, он не изменился. Он оставался неизменным всё время. Наш метод с самого начала заключался в необходимости отточить асану, прежде чем переходить к более сложной. Каждая поза работает постепенно, чтобы увеличить уровень энергии и раскрытие тела.
Каково лучшее средство помощи людям? Вы помогаете всем на равных правах?
Дешикачар: Если меня просят, я помогаю. Но если мне не позволяют этого сделать, чем я могу помочь? Как мне наполнить уже полный стакан воды?
Паттабхи Джойс: Практика! И чтобы научить людей осознавать яму [первую ветвь аштанга-йоги] и нияму [вторую ветвь], а также то, как управлять своим телом, — это лучшее средство. Когда они внимательны, контролировать чувства становится легче. Но в первую очередь яма и нияма — лучшие средства помощи для любого, кто интересуется практикой.
От какого аспекта вашей деятельности вы получаете наибольшую отдачу?
Дешикачар: По профессии я инженер. Когда я работал, я встречался с людьми в профессиональной среде. Но как учитель йоги я взаимодействую с людьми как с человеческими существами. Я встречаю самых разных людей: бедных, важных, больных — и у меня складываются близкие, дружеские отношения с ними. Это самая главная награда в моей деятельности.
Паттабхи Джойс: Это рост и развитие студентов, а также чувство любви и благодарности, которые они испытывают, приезжая сюда, в Майсор, год за годом. Мы видим так много студентов, которые приезжают со всего мира, чтобы учиться у нас. Некоторые из них работают на полный рабочий день, и у них есть всего четыре недели отпуска в год, но они предпочитают использовать это время, чтобы приехать сюда и попрактиковать с нами. Видеть эту преданность и видеть счастье людей — вот что действительно приятно.
Какова на сегодняшний день ваша личная практика йоги?
Дешикачар: Следующий вопрос, пожалуйста.
Айенгар: Не буду хвастаться. Все вам скажут, что я всё ещё практикую. Я выполняю свою садхану [медитационную практику] и всё ещё выполняю практику асан. Я делаю все позы, которые вы можете увидеть в «Свете йоги», и делаю их каждый день.
Паттабхи Джойс: Я продолжаю практиковать пранаяму и читать Веды от полутора до двух часов каждый день.
О ДУХОВНОСТИ
Что для вас значит духовность?
Дешикачар: Духовность — это не религия. Это забота о своей семье, об обществе — исцеление людей и забота об их интересах и благополучии. Если вы отдаёте себя служению человечеству, это способствует достижению величайшей духовности в человеке. Если вы следуете этому принципу, вы можете возвыситься над всеми догмами — это то, чему я научился у своего отца. Понимаете, в моём возрасте мой отец жил в небольшом домике площадью три на три метра, который был разделен занавеской посередине. Он преподавал в передней части дома, в то время как мама готовила в задней. Вы бы не поверили, в каких обстоятельствах он жил, но ему это нравилось. И я всегда думаю о его щедрости. Он был так беден, у него было пятеро детей, но его учитель сказал, что он должен стать учителем йоги. Он мог бы быть профессором санскрита в любом университете Индии, но, уважая своего учителя, он посвятил себя передаче знаний о йоге, простой жизни и демонстрации величия йоги своим скромным поведением. Царь пытался дать ему награды, но он не принимал их, потому что знал, что, как только он это сделает, он станет нищим. И как только учитель становится нищим перед королём, он перестаёт быть учителем. Это то, что я помню о своём отце.
Айенгар: Я писал об этом в своих книгах. Вы можете сослаться на них.
Паттабхи Джойс: Духовность означает энергию, и умение сконцентрироваться на этой энергии представляет собой духовность. Так что развитие этой духовности и вера в неё — это духовность. Индийской традицией является вера в то, что говорят Шастры:
Tasmat shastram pramanam te karya akaryavyvasthitau
Jnatva shastravidhanoktam karma kartum iharhasi
BG 16:24
[Поэтому позвольте Священным Писаниям быть вашим авторитетом в определении того, что нужно делать, а что не следует. Зная, что предписано Священными Писаниями, вы должны действовать таким образом.]
Итак, священные писания — это основа нашей духовной традиции. Без них мы остаемся наедине с собственными впечатлениями. Но благодаря Священным Писаниям нам даётся руководство, которому мы должны следовать. В отсутствие веры мы никогда не сможем по-настоящему приоткрыть завесу собственного невежества и обнаружить то, что находится за ним. Таким образом духовность заключается в вере.
Что духовного в физической практике?
Дешикачар: Если я прихожу в храм, но перед ним много мусора, мне не захочется заходить внутрь. Но если храм чистый, как священное место, я войду. То же самое и с телом. Здоровье и чистота тела больше способствуют отражению тайн души. Если вы страдаете и болеете, и к вам обращается кто-то, кто ещё более болен и от кого веет смертью, естественно, вы, почувствуете отвращение. Если этот человек затем попросит вашего милосердия и помощи, у вас не будет внутреннего желания дать их ему. Вместо этого вы скажете: «Не подходи ко мне! Убирайся!». Так обстоит дело с болезнью и старостью. Когда они приближаются, может быть уже слишком поздно, если вы никогда не заботились о своём теле. Итак, чтобы исполнить свою дхарму, вы должны уважать тело.
Айенгар: Это ваш вопрос рождён вашим умом, не моим. Я не вижу различий между телом, разумом и самостью. Они взаимосвязаны. В своей практике я стремлюсь объединить их и ощутить их взаимосвязь. Видите ли, душа одинакова у всех людей и народов, но обстоятельства и культура определяют нашу предрасположенность и наше мировоззрение. Тело — это вместилище души и разума, наш рабочий инструмент для обработки информации и развития способности различения. Все они постоянно работают вместе, но большее осознание физического тела прокладывает путь к лучшему восприятию дремлющей внутренней духовности. Йога пробуждает заложенный в нас потенциал бесконечных возможностей и подтверждает практикующему, что их можно использовать в любой сфере, а не ограничивать их применение только одной областью. Солнечные лучи проникают всюду. Точно так же лучи души пронизывают все аспекты нашего существования. Все наши психические различия и предрасположенности ограничены временем и пространством, но, когда мы осознаем основу нашего существа, наш безграничный потенциал, и позволяем себе покоиться в нём, мы пробуждаем в себе ощущение всеобщего сознания, которое не ограничивается нашей предыдущей идентификацией с ним. Это ощущение ничем не опосредовано, не имеет формы или очертаний, но всё же отражается в нашем теле и уме как энергетическое поле, которое мы можем интерпретировать. Поэтому мы занимаемся физическими упражнениями, призванными, с одной стороны, предоставить важную информацию о нашем сознании и, с другой стороны, углубить наш уровень осознания тела. Если вы не знаете своё тело, не знаете свою руку, позвоночник или колено, как вы можете развить это осознание? При выполнении асан тело ученика принимает многочисленные формы жизни, которые мы находим в этом мире — от самого низкого примитивного насекомого до самого совершенного мудреца — и он осознаёт, что любая форма дышит одним и тем же универсальным сознанием, сознанием Бога. Во время практики он смотрит внутрь себя и ощущает присутствие Бога. Таким образом, асаны действуют как мост, соединяющий тело с умом и ум с душой.
В йоге что-то есть. И это доказывает, что она пробуждает в людях энергию, что она пробуждает нечто прекрасное, что помогает им и поддерживает их изнутри и что обнаруживается в самой человеческой природе.
Паттабхи Джойс: За силой тела стоит энергия духовности, и это то, что поддерживает в нас жизнь. Чтобы получить доступ к духовному, необходимо понять физическое. Тело — это наш храм, а внутри этого храма находится атман, и это Бог.
Как бы вы определили, что такое пуруша?
Дешикачар: Я спал, встал утром и говорю: «Почему я так хорошо спал?» Но откуда я знаю это? Благодаря пуруше, то есть благодаря чему-то, что не спит, но всегда присутствует в нас, всё время.
Паттабхи Джойс: Пуруша — это свет, свет, который есть атман, который есть всё и вся. Пуруша – это джива [индивидуальная душа], тогда как пракрити [природа] – это майя, заблуждение. Из-за путаницы, которая возникает в результате жизни в мире сансары [цикла перерождений], мы не видим разницы между пурушей и пракрити и относимся к ним как к одному. Но они не единое целое. Пуруша – это чистое внутреннее осознание всего сущего, но оно никогда не подвержено колебаниям ума.
Развивает ли йога понимание пуруши?
Дешикачар: Йога подобна облаку, а практика йоги приводит облака в движение. Существуют беспокойство, разрушение, трудности, но практика йоги возвращает человека в его собственное естественное я. Очевидно, что, когда мы спим, существует что-то за пределами наших сновидений или глубокого сна. Это пуруша. Точно так же, когда мы думаем и переживаем, всегда есть что-то, что движет нашим ощущением. Процесс йоги заключается в попытке разобраться в этом. Также практика йоги необходима, чтобы облегчить понимание происходящих в нашем сознании процессов и, наконец, испытать то, что является двигающей силой всех действий.
Паттабхи Джойс: Только косвенно. На самом деле практика йоги необходима для контроля вритти [паттернов мышления]. Это не пуруша, постоянный и присутствующий всегда, хотя практика действительно дарит нам ясный ум, который может привести к Его осознанию. Развитие истинного понимания связано с паттернами мышления, или вритти. Как они действуют, как связывают нас и как мы можем постепенно научиться испытывать то, что находится за их пределами — вот к пониманию чего мы приходим с помощью практики йоги.
В чём значение йога-сутры yoga chitta vritti nirodha?
Дешикачар: Работающее сознание участвует во многих действиях. Когда оно полностью сосредоточено на чём-то одном в течение какого-то периода времени, как, например, я слушаю вас сейчас, тогда оно находится в состоянии йоги. Таким образом, внимание – это форма йоги.
Паттабхи Джойс: Определение Патанджали простое: «Йога есть прекращение деятельности сознания». Но действительно осознать это – действие абсолютно другого порядка. Понять слова и концепции легко, но позволить опыту йоги проникнуть глубоко в сердце, полностью осознать, из чего ты сотворён, и, наконец, утвердить ум в Атмане – это очень сложно.
Manushyanam sahasreshu kaschidyatati siddhaye
Yatatamapi siddhanaam kascinmam vetti tattvatah
BG 7:3
[Из многих тысяч людей едва ли один стремится к совершенству, а из достигших совершенства едва ли один воистину познал Меня.]
Как ваша система способствует восприятию йоги?
Дешикачар: Это задача ученика, а не меня.
Паттабхи Джойс: Практиковать асаны и пранаяму значит научиться контролировать тело и чувства, чтобы получить возможность испытать внутренний свет. Этот свет одинаков для всего мира. И люди могут испытать этот свет, своё собственное Я, благодаря правильной практике йоги. Это то, что приходит в процессе практики, хотя научиться контролировать ум очень сложно. Но самое важное – это практика. Мы должны практиковать, практиковать и практиковать, пока мы не достигнем хоть какого-то близкого к истинному понимания йоги. Конечно, философия важна, но если она не связана с истиной и не закреплена в практических знаниях, то зачем она вообще нужна? Просто бесконечные разговоры, утомляющие наш разум! Итак, практика – это основа правильного понимания философии.
Что означает йога-сутра ada drastuh svarupe avasthanam?
Дешикачар: Прочтите мою книгу.
Айенгар: Разве я не говорил вам об этом раньше? В асане происходит центробежное движение сознания по направлению к границам тела, оно распространяется по вертикали, горизонтали или по окружности, а также центростремительно, так как всё тело собрано в одном фокусе. Если устойчиво удерживать внимание таким образом, вы входите в медитативное состояние. Таким образом, в продвинутой практике асан ритмический поток энергии и осознания в каналах тела ощущается равномерно и без прерывания, как центростремительно, так и центробежно, и в результате состояние чистой радости ощущается в клетках и в уме. Тогда тело, разум и душа едины. Это проявление дхараны и дхьяны в практике асан. Осознанность, которая создаёт для души место отдыха, пронизывает всю позу во время практики. Когда все мускулы работают должным образом, атман отражается в своём естественном состоянии, без необходимости усилий и критики. Таким образом, мне нужно просто оседлать прибывающую волну осознания, убрать все свои уровни противопоставления и пребывать в состоянии внутреннего равновесия. Когда что-то деформируется, удержание осознанности может быть труднодостижимым из-за слишком сильных усилий, но без процесса деформации всё останется прежним. Таким образом, йога превращается в умение примиряться с вещами в их равенстве и просто исследовать то, что представлено за пределами пары противоположностей. Тогда энергия течёт без перебоев. Некоторые называют это физическим процессом, другие – духовным. Я бы сказал, что это возвращение домой.
Паттабхи Джойс: Атман [индивидуальная душа; внутреннее «Я»] одинаков для всех людей, но мы даем Ему имя и форму в соответствии с природой нашего ума и органов чувств. Практика йоги помогает контролировать ум и органы чувств, так что осознание в конечном итоге концентрируется внутри, направляясь к этому атману. Есть два типа йоги: внешний и внутренний. Яма, нияма, асана и пранаяма – внешние. Пратьяхара, дхарана, дхьяна и самадхи являются внутренними аспектами. Когда вы занимаетесь практикой, вы приходите к внутреннему ощущению Бога. Катха-упанишад говорит следующее:
Paranci khani vyatrnat svayambhuh
Tasmat paran pasyati nantaratman
Kasciddhirah Pratyagatmanam aiksat
Avrtacaksur amrtatvam icchan
Kathopanisad 4.1
Господь поразил наши органы чувств так, что они направлены вовне. Следовательно, человек видит внешние вещи, а не внутреннее «Я». Разборчивый человек, желающий бессмертия, отворачивается (от объектов чувств) и затем видит внутреннее Я.
Итак, когда органы чувств находятся под контролем, вы видите свое истинное Я, то есть атмана.
Каково ваше определение абхьясы и вайрагьи?
Дешикачар: Абхьяса – это попытка прилагать свои усилия в чём-то в течение длительного периода времени, прилежно и от всего сердца. Вайрагья – это бесстрастное отношение к плодам таких усилий. Оба одинаково важны для практикующего йогу.
Айенгар: Это две стороны одной медали. Голова – абхьяса, хвост – вайрагья. Они вечно связаны для практикующего. Абхьяса – это преданное, непоколебимое, постоянное и внимательное исследование предмета, проводимое вопреки всему и несмотря на повторяющиеся неудачи в течение неопределенно долгого периода времени. Вайрагья – это культивирование свободы от страстей, воздержание от мирских желаний и соблазнов, а также различение того, что реально, и того, что не реально. Это акт отказа от всех чувственных удовольствий. Абхьяса укрепляет внутреннюю уверенность и поддерживает процесс развития сознания, в то время как вайрагья устраняет то, что препятствует прогрессу и совершенствованию. Итак, мастерство вайрагьи развивает способность освобождать себя от плодов действия. Но птица не может летать с одним крылом. Нам нужны два крыла практики, бесстрастие и отречение, чтобы воспарить к зениту реализации Души.
Важен ли бог для физической практики? Как вы определяете йога-сутру ishvara pranidhanad va?
Дешикачар: Хороший учитель видит общее, что есть во всех людях, и помогает каждому человеку найти свою уникальность. Поскольку этот свет присутствует в каждом из нас, мы должны уважать человечество и позволить любви руководить нами в этом процессе. Итак, Бог — это не обязательно Брахма или Вишну. Это лишь отсылка к тому, чем он является, как мой отец –тоже отсылка, Айенгар – отсылка, и Паттабхи Джойс – тоже. Вы не представляете, через какие трудности им пришлось пройти в молодости, сколько им пришлось пережить. Таким образом, они являются для меня образцами и ориентирами. У меня много богов, но самый важный из них – Ишвара [внутренний учитель]. Ишвара – мой идеал, и, поскольку это так, я должен прилагать всё больше усилий и идти всё дальше и дальше, чтобы прийти в согласие с Ним. Я делаю все, что нужно. Я избегаю всего, что не способен сделать. В этом заключается смысл сутры Патанджали.
Паттабхи Джойс: Мы занимаемся йогой, чтобы стать едиными с Богом и осознать Его в наших сердцах. Вы можете читать лекции, вы можете говорить о Боге, но, когда вы правильно практикуете, вы приходите к внутреннему познанию Бога. Некоторые люди начинают заниматься йогой и даже не знают о Нём, даже не хотят знать о Нём. Но к любому, кто правильно занимается йогой, приходит любовь к Богу. И через некоторое время эта любовь к Богу усиливается, хотят они этого или нет. Это правда, и поэтому йога реальна. Она развивается внутри вас и помогает осознавать внутренний свет Атмана.
БУДУЩЕЕ ЙОГИ
Как вы видите будущее йоги?
Дешикачар: Я абсолютно уверен в будущем йоги.
Айенгар: Мой друг, почему ты беспокоишься о будущем? Предоставь это Богу. Он вечен. Если он хочет, чтобы она выжила, оно выживет. Кто я такой, чтобы говорить о будущем? Что я сделал? Я совершенствовался, я созидал, я представил и развил йогу как предмет. А теперь оставим её вечности.
Какова, по-вашему, цель йоги?
Дешикачар: Мир, шанти, – это цель йоги.
Айенгар: Освободиться от действий, которые приносят вам страдания. Что останется, когда вы избавитесь от них и очистите тело, ум и душу? Йога!
Что для вас самое важное в жизни?
Дешикачар: Шанти.
Айенгар: В начале это была практика йоги, всё большее желание преподавать правильную форму йоги моим ученикам по всему миру. Вначале я прежде всего практиковал йогу, чтобы развить свой интеллект и растущую силу. Теперь, когда я пришёл к пониманию йоги, я использую его наилучшим образом. То есть, сначала была инволюция, но теперь я пытаюсь способствовать эволюции. Но я учу не для себя. Я делюсь вещами с людьми. У меня очень большое сердце, и моё сердце говорит: «Не держи это в себе. Не дай этому умереть. Всё, что у меня есть, я отдаю другим. Когда я умру, я буду знать, что не оставил в своем сердце никакой тайны, но выплеснул всё наружу. И я всё ещё практикую, поэтому Бог, вероятно, подарит мне лучшую жизнь после перерождения, и я начну с того места, на котором остановился.
Что поддерживает все эти годы ваше желание практиковать йогу?
Дешикачар: Должен признаться, йога стала для меня зависимостью – хорошей зависимостью. Я чувствую себя нездоровым, если я не практикую или не медитирую. Я думаю, что только благодаря йоге я стал тем, кто я есть сейчас. Я вижу коллег из своего университета, и они выглядят такими больными, им так скучно, у них нет жизни, нет света. Здесь, в Индии, когда люди выходят на пенсию, они устают от жизни. Они болеют. Как культивировать своё здоровье? Я смотрю на своего дядю – сколько в нём энергии! И я смотрю на Паттабхи Джойса – сколько в нём сил и энергии! Я смотрю на других людей, и они с трудом могут ходить. В йоге что-то есть.
И это доказывает, что она пробуждает в людях энергию, что она пробуждает нечто прекрасное, что помогает им и поддерживает их изнутри и что обнаруживается в самой человеческой природе.
Айенгар: Постепенно раскрывающийся внутренний разум.
Перевела Ася Кудрявцева.
Оригинал статьи – https://www.yogastudies.org/wp-content/uploads/3_gurus_48_questions.pdf.
